Сербско-русский святой (святитель петр цетиньский чудотворец, митрополит и владыка черногории). Календарь сербских святых на сербском языке

Пётр I, владыка Черногории

Святой Пётр Цетинский

Пётр I , владыка Черногории

Пётр I Петрович Негош Петар I Петровић Његош (серб.) Годы жизни: 1748 - 18 октября 1830 Годы правления: 1784 - 1830 Отец: Марко Петрович Негош Мать: Анджелия Мартинович

Ускоки - беженцы из числа южных славян, перешедшие ("ускакавшие")
из Османской империи в сопредельные государства. Ускоки прославились
партизанскими действиями против осман в приграничных районов и пиратством
на Адриатике.

Пётр Петрович Негош начал карьеру с самых низов церковной иерархии, став в 17 лет дьяконом. В 1765 году он отправился на обучение в . В 1779 году Пётр входил в состав черногорской делегации, которая в Вене просила у австрийской императрицы о покровительстве и финансовой помощи княжеству.

Убийство и возвышение при слабом владыке опять привело Черногорию к анархии. После смерти в 1784 году скупщина Черногории избрала на престол Петра. Предполагалось, что Пётр будет хиротонисан в , но русский консул в Вене отказался выдать ему паспорт, так как после обращения к видел в нём сторонника . Поэтому Пётр был рукоположен карловицким патриархом Моисеем Путником 13 октября 1784 года. Сразу после этого владыка отправился в в поисках денег на дальнейшую борьбу с турками и для нормализации отношений, пошатнувшихся во времена правления . Однако в Петербурге Петра ожидал недружественный приём: светлейший князь Григорий Потёмкин выслал владыку из столицы из-за того, что тот встретился с сербским генералом Семёном Зоричем, фаворитом императрицы. , правда, уговорила Петра вернуться, но всё равно он покинул оскорблённым и якобы поклялся, что отныне ноги его не будет в . Впрочем, это не помешало Петру I и его преемникам и дальше рассматривать как своего главного союзника.

За время долгого отсутствия владыки в Черногории развивались бурные события. В 1785 году в страну вторгся паша Кара-Махмуд Бушатлия, потомок правителя Зеты . Не встретив особого сопротивления, он разорил всю Черногорию, включая столицу - Цетине, и лишь из-за недостатка продовольствия вернулся домой.

В 1787 году и объявили войну. Черногорцы охотно присоединились к антиосманской коалиции. Они отразили нападение турецкой армии, пытавшейся вторгнуться в Черногорию. На следующий год черногорцы разбили турецкий флот на Скадарском озере и взяли Жабляк. устраивали в горных ущельях засады на турецкие отряды. Чтобы раздобыть оружие и порох, Пётр I даже продал церковную утварь, включая собственную митру. Взятие русскими войсками Измаила 22 декабря 1790 года вдохновило черногорцев на продолжение борьбы, однако в следующем году австрийцы начали мирные переговоры. От Ясского мира черногорцы вновь не получили ничего.

Закончив войну с и , турки решили покончить с Черногорией. Они дважды вторгались в страну - в 1792 и 1796 годах, но оба раза терпели неудачу. Особо чувствительным было поражение, нанесённое им 22 сентября 1796 года при Крусах. В этом бою погиб Кара-Махмуд-паша. Его отрубленную голову доставили в Цетинский монастырь, который он некогда сжёг.

Благодаря этим победам Черногория получила несколько лет спокойствия, который владыка Пётр I посвятил законотворчеству. В 1798 году был издан первый письменный Законник Черногории и сформирован первый орган власти - Правительство суда черногорского и брданского.

Вскоре в Европе начались Наполеоновские войны. Уничтожив Венецианскую республику, в 1797 году передал Австрии южную часть Далмации, включая Котор. Австрийцы не спешили занять новые владения, и которцы признали своим покровителем Петра Негоша. Черногорцы заняли Котор и удерживали его до 1814 года. К сожалению, увлечённые борьбой с французами в Далмации, черногорцы не поддержали сербские восстания начала XIX века. Венский конгресс 1814 года вновь ничего не принёс черногорцам. Более того, они были вынуждены вернуть Австрии Котор.

В 1820 году состоялось последнее при Петре I столкновение черногорцев с турками: горцы во главе с сердаром Мркое Миюшковичем разбили вторгшееся из Боснии войско Джелаладдин-паши.

Последние десять лет правления Петра I прошли мирно. В 1827 году он назначил преемником племянника , а в 1830 году скончался. В 1834 году бывший владыка был канонизирован православной церковью как святой Пётр Цетинский.

На заседании Священного Синода Русской Православной Церкви, состоявшемся 19-20 апреля 2000 года, было установлено празднование Собора Санкт-Петербургских и Ладожских святых в неделю третью по Пятидесятнице. В число Петербургских святых включен и святитель Петр Цетиньский, бывший черногорским митрополитом в 1784-1830 гг. К сожалению, в настоящее время этого сербского подвижника можно назвать самым неизвестным святым нашей Церкви.

Ни в одном из многочисленных православных церковных календарей, издаваемых каждый год, мы не найдем его имени. Исключение составляет изданная в 1999 году в Российском отделении Валаамского общества Америки книга "Дух святых над Сербией", где помещены краткие данные о нем (но неверно указано название места его подвигов и упокоения). Между тем, трудно найти другого такого святого в братских Поместных Церквях, столь тесно связанного с горячо любимой им Россией и претерпевшего немало несправедливостей от ее державных и "полудержавных" правителей. А ведь до Октябрьского переворота имя его было широко известно у нас, о нём выходили книги и публиковались статьи в русских православных и славянофильских изданиях. Хочется надеяться, что решение Св. Синода станет первым шагом к восстановлению нашей памяти о святом Петре Цетиньском. С этой целью мы публикуем жизнеописание святителя и перевод статьи о нем собрата Цетиньского монастыря протосингела о. Йована (Пурича) .

Святитель ПЕТР Цетиньский Чудотворец,
митрополит и владыка Черногории
(Петр I Петрович-Негош)
(Память 18/31 октября и в неделю третью по Пятидесятнице)

Будущий святитель родился в сентябре 1748 года (по другим данным - в апреле 1747) в Негушах, от набожных родителей Марка Петровича и Ангелины (Андьюши), урождённой Мартинович. Брат его деда Дамиана - знаменитый владыка Даниил - первым из семьи Петровичей-Негошей стал черногорским митрополитом. После смерти Даниила в 1735 году его преемником стал дядя св. Петра - Савва, и с тех пор митрополичий, а затем княжеский престол стал наследственным в семье Петровичей, переходя от дяди к племяннику.

В 1758 году владыка Савва выбрал себе в преемники своего десятилетнего племянника, прозрев в нем будущего святителя и народного вождя. Призвав его к себе, он сказал: "Прииди сыне ко мне, благодать Всевышнего да почиет на тебе, яко быти тебе народу и отечеству твоему во всем полезну. Со мною же и народ наш возлагает отсель на тя надежду ради своего благополучия. Преблагий Господь да поможет ти быти крин украшаящий горы сия".

Живя в Цетиньском монастыре, будущий Святитель учился книжной премудрости под руководством митрополита Саввы и своего наставника инока Даниила. В двенадцать лет он был пострижен в монахи с именем Петр (мирское имя его осталось неизвестным), а в семнадцать - рукоположен в иеродиакона.

В 1765 году соправитель и двоюродный брат владыки Саввы митрополит Василий отправился в третий раз в Россию за помощью для Черногории и взял с собой иеродиакона Петра для продолжения образования. Но учение продолжалось недолго. 10 марта 1766 года митрополит Василий умер в Петербурге и его племянник был вынужден вернуться домой.

Здесь он стал ближайшим помощником митрополита Саввы, который рукоположил его в иеромонаха, а вскоре сделал его архимандритом.

В 1768 году в Черногории появился самозванец Степан Малый, выдававший себя за чудом спасшегося русского царя Петра III. Князь Долгорукий, посланный из Петербурга его разоблачить, посчитал полезным для интересов России утвердить Степана Малого правителем Черногории. В 1773 году Лжепетр был убит своим слугой-греком, подкупленным скадарским пашой. После его смерти в Черногории настали смутные времена и владыка Савва (отодвинутый в тень во время правления Степана Малого) отправляет архимандрита Петра в Россию за помощью. Эта поездка не имела успеха, так как Екатерина II не захотела принять его.

В 1781 году умер столетний митрополит Савва и его преемником стал другой его племянник, нелюбимый в народе Арсений (Пламенац), замещавший владыку во время правления Степана Малого. Через три года он умер и на черногорский престол всем народом был выбран архимандрит Петр.

13 октября 1784 года в соборной церкви в Сремских Карловцах св. Петр был рукоположен сербским митрополитом Моисеем (Путником) в митрополита Черногорского, Скендерийского и Приморского.

Получив грамоту о рукоположении, Святитель выехал через Вену в Россию, по приглашению своего знакомого сербского происхождения генерал-майора С.Г.Зорича. Еще из Вены Св. Петр писал всесильному князю Потемкину, прося устроить аудиенцию у императрицы. Но Потемкин велел выслать нового черногорского митрополита из России спустя три дня после его приезда в Петербург. Узнав позднее об этом, Екатерина II просила его вернуться, но Св. Петр решил никогда больше не приезжать в Россию, хотя и сказал посланным: "Прошу Её Величество знать, что я всегда буду предан русскому царскому престолу".

Пока владыка Петр был за границей, скадарский паша Махмуд Бушатли в 1785 году напал на Черногорию и сжег Цетиньский монастырь, на обратном пути опустошив Приморье. Митрополита по возвращению встречали разорение и голод. К счастью, с собой владыка привез картофель, неизвестный до тех пор в Черногории, и это спасло многих черногорцев от голодной смерти.

С первых шагов на родной земле в новом сане, святитель стал бороться с обычаем кровной мести, который был настоящим бичом в Черногории. Целые семейства погибали из-за взаимной вражды, многие из страха за свою жизнь даже бежали в Турцию, где принимали ислам. Святой Петр где уговорами, где угрозой проклятия мирил поссорившиеся семьи.

В 1796 году Махмуд-паша Бушатли вновь напал на Черногорию. 1 июля на скупщине в Цетинье главари всех племен подписали договор, названный "Стега" ("Сплочение"), в котором поклялись помогать один другому и "пролить кровь свою за христианскую правую веру". 11 июля у селения Мартиничи черногорцы под предводительством своего владыки разбили турок. Сам Махмуд-паша был тяжело ранен. Св. Петр оценил эту победу как "чудо от самого Господа Бога совершившееся, которому славу и хвалу приносим".

Но поражение не научило Махмуда-пашу, который в сентябре того же года снова вторгся в Черногорию. 22 сентября 1796 года у села Крусы черногорцы в упорном бою, длившемся весь день, вновь разгромили турок, а Махмуд был убит и голова его отнесена в Цетинье. Череп скадарского паши и сейчас хранится в особом ларце в монастыре как напоминание будущим захватчикам об ожидающей их участи.

Победы при Мартиничах и Крусах открыли новую страницу в истории Черногории, которая добилась фактической независимости. Изменилось отношение к черногорцам и у российских императоров. Получив известие о победе над турками, императрица Екатерина II (незадолго до своей смерти) наградила Св. Петра орденом Св. Александра Невского с бриллиантами, который был послан в Цетинье уже Павлом I вместе с Георгиевскими крестами для отличившихся. В 1799 году этот российский император, ценивший черногорцев за рыцарство, назначил ежегодную субсидию для Черногории.

В 1797 году пала Венецианская республика. Ее владения в черногорском приморье (Бока Которская и Будва) отошли к Австрии. Это вызвало смятение среди жителей приморских городов, которые обратились к св. Петру за помощью. Владыка посетил Будву и ее окрестности Браичи, Побори, Майну и установил там гражданское правление.

Появившийся вскоре австрийский генерал Бради поставил над православными Боки другого владыку. Австрийцы хотели захватить монастырь Майна (давнюю резиденцию черногорских митрополитов), чтобы превратить ее в свою крепость. Но народное вече, созванное св. Петром, не позволило им это сделать. Позднее австрийцы просили владыку продать монастыри Майна и Станевичи и получили такой ответ: "Засыпьте эти голые камни золотом, и тогда не удастся вам купить меня вашими деньгами... Что мы саблей добыли, то без сабли не отдадим, хоть бы до колен пролилась геройская кровь".

18 октября 1798 года на скупщине в монастыре Станевичи был принят первый законник, названный впоследствии "Законник Святого Петра I". (Вторая часть этого законника была принята на скупщине в Цетинье 17 августа 1803 года). Начинавшийся словами "Во имя Господа Спаса нашего Иисуса Христа" законник состоял из 33 пунктов (по числу земных лет Спасителя) и был принят соборно и единогласно с клятвенным целованием Креста, Евангелия и мощей Св. великомученика Пантелеймона. В 1798 года св. Петр учредил первое черногорское правительство "Кулук".

В 1804 году недруги Петра I оклеветали его перед русским императором Александром I, который послал в Черногорию графа Марка Ивелича (уроженца г.Рисан в Боке Которской) и черногорского посланника при русском дворе архимандрита Стефана Вучетича (хотевшего занять место владыки). Ивелич и Вучетич привезли с собой письмо Священного Синода, который выдвигал против митрополита и его секретаря Долчи тяжкие обвинения и требовал явиться ему на суд в Петербург. Но черногорцы встали на защиту своего архиерея и, собравшись в Цетинье 1 мая 1804 года на Скупщину, написали письмо русскому царю, в котором отвергли несправедливые обвинения против св. Петра и просили царя прислать другого посланника, русского происхождения, чтобы он мог беспристрастно во всем разобраться. Новый русский посланник в Боке Маузерский убедился в ложности обвинений против святителя. 16 августа 1804 года митрополит Петр и черногорские старейшины поклялись на верность России. Добрые отношения между двумя странами были восстановлены, что было важно для них перед надвигающейся опасностью со стороны наполеоновской Франции.

В 1805 году Австрия уступила Франции по Пресбургскому договору Боку Которскую. Жители Боки, не согласившись на французскую оккупацию, послали за помощью к митрополиту Петру в Цетинье и русскому адмиралу Д.Н. Сенявину на остров Корфу. В феврале 1806 году русские корабли и черногорские отряды заняли Будву и города Боки. В Савином монастыре в г. Герцег-Нови св. Петр (в присутствии русского посла Степана Санковского, генерала графа Ивелича и командира отряда русских судов) освятил новые флаги бокезских городов.

Весной 1806г. Сенявин с моря, а Петр I с суши заперли французов в Дубровнике. 25 мая и 5 июня русские и черногорцы одержали победы над наполеоновскими войсками у этого города. В сентябре 1806г. соединенные отряды русских (под командованием генерала Попандопуло) и черногорцев (под предводительством владыки) разбили маршала Мармона (которому помогал боснийский визирь). Был взят в плен французский генерал Бове.

26-27 ноября 1806 года адмирал Сенявин захватил остров Корчулу. В этом сражении особо отличился брат митрополита Савва, награжденный русским орденом Св. Георгия 4 степени. Самому Петру I император Александр I пожаловал белый клобук с алмазным крестом.

Совместные успехи русского и черногорского оружия позволяли осуществить давнюю мечту св. Петра о создании под протекторатом России Славяно-Сербского государства с центром в Дубровнике. С этим предложением он обратился в 1806г. к русскому царю. Но поражение русских войск под Фридландом 2 июня 1807г. привело к Тильзитскому миру, по которому Александр I уступил Боку Которскую Наполеону.

Черногорцы остались один на один в своей борьбе с французами. В 1808г. маршал Мармон отнял духовную власть над православными Боки у Петра I и передал ее своему ставленнику Бенедикту Кралевичу. В августе 1808г. 10 тысяч французов под командованием генерала Клоузера предприняли экспедицию в горы, но были разбиты черногорцами. (Этим событиям посвятил свое стихотворение "Бонапарт и черногорцы" А.С. Пушкин). В 1812г. черногорцы одержали победу при Скадаре над союзниками французов - турками. А в сентябре - октябре 1813г. Петр I с помощью английского флота овладел всей Бокой. 27 декабря 1813г. генерал Готье сдал последний оплот французов - Котор. На скупщине в бокезском селении Доброта было принято решение о присоединении Приморья к Черногории.

В 1814г. Петр I обратился к Александру I принять соединенные Черногорию и Боку под покровительство России, но император просил черногорцев оставить Боку, перешедшую к Австрии по решению Венского конгресса. И Святитель, скрепя сердце, подчинился воле царя. 1 мая 1815г. черногорцы покинули Котор, лишившись с таким трудом завоеванного выхода к морю. (В конце 1899г. великий князь Константин Константинович, побывавший здесь, в своих стихах так охарактеризует эти события:

Лишь после первой мировой войны Которская бухта вернётся под сербское правление, а в 1920г. здесь вновь появятся русские корабли, но уже с остатками армии Врангеля и русскими беженцами.)

Вскоре для Черногории настали тяжелые времена. Австрийцы часто закрывали для черногорцев доступ в Котор, через который шло снабжение продовольствием, а Александр I не выдавал установленную его отцом ежегодную субсидию. Население постоянно увеличивалось за счет бежавших из Герцеговины от турецких притеснений православных семейств. В 1817 году наступил страшный голод, продолжавшийся несколько лет. Часть черногорцев, спасаясь от голода, поступила на австрийскую военную службу; многие пытались самостоятельно переселиться в Россию. В 1822 году голод повторился вновь.

Но, несмотря на тяжелые испытания Св. Петр продолжал собирание сербских земель. В 1820 году к Черногории был присоединен освободившийся от турецкого ига район реки Морача с задушбиной династии Неманичей - прекрасным Успенским Морачским монастырем.

Взошедший в 1825 году на русский престол Николай I повелел выдать задержанную с 1814 субсидию Черногории (за все годы). Помощь из России помогла черногорцам пережить голодный 1830 - последний год жизни владыки.

Вечером 17 октября 1830 года (накануне дня Св. Луки) Петр I призвал своего секретаря Симу Милутиновича и продиктовал ему свое завещание черногорцам. В нем он назначил своим преемником своего племянника Радивоя (Раде) - будущего великого черногорского поэта Петра II Негоша. Заканчивалось завещание такими словами: "Да будет проклят и тот, кто бы покусился отвратить вас от верности благочестивой и христолюбивой России, и всякому кто бы из вас черногорцев пошел против единоплеменной и единоверной нам России, дай Бог чтобы у него у живого отпало мясо от костей, и не было бы ему добра в этой жизни и в будущей." (перевод П.А. Кулаковского, 1896г.) . На следующий день, - 18 октября, на 81 году жизни и 46 году архипастырского служения, Святой Петр тихо отошел к Богу без болей и смертных мук, окруженный старейшинами черногорских племен, которым он давал последние наставления. "Молись Богу и держись России" - сказал он своему юному племяннику перед смертью. Над его гробом на Вельем гумну перед монастырем старейшины поклялись жить в единстве и подчиняться его преемнику. Святитель был похоронен в монастырской церкви.

Ровно через 4 года - 18 октября 1834г. - по повелению Петра II был отворен гроб и открыты нетленные мощи святителя. Тогда же он был причислен к лику святых, а его мощи положены в открытом ковчеге в церкви монастыря. Тропарь и кондак были написаны сразу после прославления. Службу и краткое житие написал митрополит Сербский Михаил (отпечатаны в Москве в 1895г.).

В честь Цетиньского чудотворца стали воздвигаться храмы. Одной из первых стала церковь на вершине Ловчена, построенная в 1844г. Петром II, в которой он завещал себя похоронить. (Эта церковь, обновлённая в 1920-х гг. по проекту русского архитектора Краснова, была разрушена коммунистами в июле 1972г., и вместо неё был сооружён языческий мавзолей. С этим кощунственным актом верующие люди связывают последовавшее вскоре катастрофическое землетрясение 1979г., эпицентр которого находился в Черногории.) И в наши дни в Прчани близ Котора строится храм св. Петра Цетиньского (наподобие Ловченского), а в далекой Германии, в Дортмунде местные православные сербы освятили часовенку в его честь.

Чудеса св. Петра Цетиньского

Однажды арнауты (албанцы), собравшись в большом количестве, напали на черногорское село Салковину, где было очень мало защитников. В решающий момент сражения, когда арнауты кинулись на черногорцев всеми силами и последним грозила неминуемая гибель, впереди черногорцев появился всадник на белом коне. Один из албанцев подскочил к нему и дважды выстрелил в него, но всадник остался невредим, а из него ударило зеленое пламя, от которого арнаут побежал, крикнув своим: "Напрасно биться, когда перед черногорцами св. Петр". За ним бежали и остальные албанцы.

После этого события, когда переменяли одежды на святом, башмаки его оказались полны песку. Значит, он действительно выходил из гробницы.

17 октября 1888 года (накануне дня св. Петра Цетиньского) у с. Борки Харьковской губернии произошло крушение царского поезда, следовавшего из Ялты в Москву. Царская семья чудом осталась в живых. Черногорцы, узнав об этом, объяснили спасение благоволившего к ним императора Александра III заступничеством св. Петра. Указом черногорского митрополита Митрофана (Бана) по всей Черногории было установлено в день св. Петра Цетиньского ежегодное празднование чудесного спасения царской семьи.

Библиография:

На церковно-славянском языке:

• Митрополит Сербский Михаил (Йованович) "СЛУЖБА ИЖЕ ВО СВЯТЫХ ОТЦУ НАШЕМУ МИТРОПОЛИТУ БОГОЛЮБИВОМУ ГОСПОДАРЮ ЧЕРНОГОРИИ ПЕТРУ ПЕРВОМУ ЧУДОТВОРЦУ ЦЕТИНЬСКОМУ" (с житием). Москва, 1895г.

на русском языке:

• Попович Л. "Черногорский владыка Петр I", Киев, 1897г.
• Ровинский П.А. "Черногория в ее прошлом и настоящем", т.1, СПб. 1888г.
• Александров А.И. "Петр I Петрович, владыка-митрополит Черногорский. Его посвящение во епископа и сказанное им после этого слово", Казань, 1895г.
• Францев В.А. "К истории наших отношений с Черной Горой в начале XIX столетия (Три письма черногорского митрополита Петра I Петровича Негоша)" - "Русская старина", 1908г., январь, с.239-242.
• "Церковный вестник", 2000г., №4

на сербском языке:

• "Житиjе Светог Петра Цетиньског" 1995г. электронная версия - http://www.mitropolija.cg.yu/istbibl/sv_petar_cetinjski.html
• Михайловиh Б. "Митрополит Петар I - Свети" Цетинье, 1973г.
• Михайловиh Б. "Историjа Црне Горе" 1975г.
• Вуковиh Ч. "Петар Први Петрович. Фреске на камену." Титоград, 1965г.
• Вуксан Д. "Посланице митрополита Црногорског Петра I" Цетинье, 1935г.

Святой Петр продолжает ходить в народ и после своей смерти

Когда духовенство на стопах святого сменяло старую обувь у мощей на новую, то всегда в старой обуви находило песок.

Это еще более укрепляло в народе веру, что святой Петр продолжает идти в народ и после своего упокоения и что он непрестанно заботится о Черногории и о всем сербском народе.

Святитель Петр спасает русского царя Александра III

В день памяти святого Петра Цетинского, в 1888 году, в селе Борки Харьковской губернии случилась страшная железнодорожная катастрофа царского поезда, в котором находился русский царь Александр III со своей Семьей.

Хотя царский поезд был мгновенно полностью искорежен и сошел с рельсов, никто из членов Царской Семьи не пострадал, что было всеми признано настоящим чудом. Когда в Черногории, которая искони имела великую любовь к православной России, узнали о чудесном спасении Царской Семьи заступничеством святого Петра Цетинского, то указом тогдашнего Черногорского митрополита Митрофана (Бана) было установлено ежегодно в день памяти святого Петра Цетинского праздновать и чудесное спасение русской Царской Семьи.

Исцеление жительницы Белграда Светланы Милованович

Светлана Миланович из Белграда психически заболела в 1993 году. В это время она имела множество демонских галлюцинаций и пять раз пыталась покончить жизнь самоубийством. Сумасшествие развилось до такой степени, что Светлана разбила свои очки и проглотила стекло. Врачи едва спасли ее жизнь, и Светлана в том же 1993 году попала в психиатрическую больницу, где ее долго и безуспешно лечили, о чем свидетельствует история ее болезни.

После безуспешного лечения ее выписали из больницы, но Бог не оставил ее. В августе 1994 года Светлана с группой паломников выехала из Белграда для посещения монастырей Черногории. Как и обычно в таком паломничестве, ее первым делом привезли к мощам святого Василия Острожского. Когда над ней перед мощами святого Василия Острожского были прочитаны молитвы об исцелении, боль прекратилась.

Когда же группа паломников позднее приехала в Цетинский монастырь, то тогдашний наместник обители иеромонах Иоанникий (ныне владыка Будимлянско-Никшичский) прочитал молитвы над несчастной женщиной. Светлана после молитвы захотела лечь под кивот святого Петра Цетинского (в то время в кивоте почивали и десница святого Иоанна Крестителя и частица Честного Креста), что ей и было разрешено.

По словам самой Светланы, она усердно молилась святому Петру и святому Иоанну и через короткое время почувствовала, что некая сила как будто прилепила ее к полу, пока сквозь все ее тело струилась великая теплота. Когда через краткое время она встала из-под кивота святого Петра Цетинского, то почувствовала, что выздоровела. С тех пор до настоящего времени Светлана Миланович больше не имела психических расстройств, стала здоровой и спокойно, с молитвой проводит свою пенсионную жизнь, очень часто посещая богослужения.

Чудесное исцеление Светланы Луганской из России

Светлана Луганская из Москвы, переводчик с сербского языка, приехала в Цетинский монастырь на продолжительный срок в 2001 году. Перед этим она много лет страдала от тяжелейшей аллергии на пыль, дым от сигарет и городской смог. Эти страдания были очень тяжелы, ибо во время болезни часто возникали приступы удушья и каждая ночь грозила превратиться в мучение вместо отдыха.

Приехав в монастырь, эта русская паломница часто прикладывалась к мощам святого Петра Цетинского - хотя без молитвы об исцелении, но зато с огромной любовью к святому и желанием как можно дольше пробыть у кивота с его честными мощами. С тех пор Светлана Луганская больше не страдает от приступов аллергии и обязательно раз в год посещает Цетинский монастырь, а ее дом в Москве и рабочий кабинет украшены иконой святого Петра Цетинского.

ЖИТИЕ СВЯТОГО ОТЦА НАШЕГО ПЕТРА ПЕРВОГО, МИТРОПОЛИТА ЦЕТИНЬСКОГО, ЧУДОТВОРЦА.

Всемогущий Бог, Отец и Сын и Дух Святый, дает каждому народу пророков, апостолов и святых людей, которые руководят им на пути спасения, выводят из темноты неверия и зла к свету Веры и Богопознания, даруя ему надежду вечной жизни в любви Божией и Духе Святом.

Так в древние времена засиял светильник Сербской Церкви, возженный блаженными отцами нашими Симеоном и Саввой, которые насадили свой народ, подобно древу масличному, в духовном раю Христовом, стали ангелами-хранителями его, благовестниками покаяния и хранения души народной от всякого греха.; предупреждая, чтобы не стал народ дикой маслиной и бесплодной смоковницей, чтобы хранил веру и благочестие, угрожая грозным определением Самого Господа: "приду к тебе, и сдвину светильник твой с места его, если не покаешься" (Откр. 2, 5). И в последние времена, когда все более охлаждается и боголюбие во многих сердцах, когда праведный Господь все чаще посещает народ Свой и наказывает по грехам его, предавая тело его, как тело Иова многострадального, в руки неприятеля, в эти тяжелые времена Милостивый Бог послал народу Своему еще одного чудного апостола и пророка, мученика и пустынника, святого Петра 1, Цетиньского чудотворца, нового просветителя, во истину твердое основание Сербской Церкви.

Год рождения этого крестоносного святителя, нового Моисея, законодателя и миротворца, точно не известен. Вероятнее всего он родился в сентябре месяце 1748 лета Господня, в местечке, называемом Негуши, от благочестивых родителей Марко Дамианова (Петровича) и Марии (урожденной Мартинович). Его дед, Дамиан, был родным братом известного митрополита Черногорского Даниила.

Тодашний митрополит Скендерийский и Черногорский Савва, прозрев в десятилетнем отроке Богомудрого пастыря стада Христова и народного вождя, избрал Петра своим наследником среди четырех сыновей племянника Марка. Подозвав его к себе, он сказал ему: "Благодать Всевышнего да почивает на тебе для пользы и служения своему народу. С этого момента вместе со мною и народ наш возлагает на тебя надежду. Да поможет тебе Преблагий Господь быть крином, украшающим Черногорию, и светом, ее просвещающим!"

После этого молодой избранник и будущий чудотворец Цетиньский пришел в Цетиньский монастырь учиться. Будучи наделен особыми дарами Божьими и трудолюбием, Петр преуспевал в постижении наук под наставничеством смиренного владыки Саввы и его учителя - монаха Даниила. В 12-летнем возрасте он был пострижен в ангельский лик с именем Петр (его мирское имя осталось нам неизвестно), а в 17 лет рукоположен в сан иеродиакона.

В то время владыка Савва имел своим помощником митрополита Василия, весьма одаренного и способного мужа, который в 1765 г. отправлялся в единоверную и единородную Россию ради народных и церковных нужд и взял с собой и молодого иеродиакона Петра для дальнейшего его образования. Но его обучение в России продолжалось недолго: 10 марта 1766 г. в Петербурге упокоился митрополит Василий, что заставило иеродиакона Петра возвратиться в Черногорию. С тех пор он пребывал с митрополитом Саввой, который рукоположил его в иеромонахи, а вскоре возвел в сан архимандрита. Живя в монастырях Станевичи и Цетиньском рядом со скромным владыкой, молодой архимандрит возрастал духовно, непрестанно трудясь над своим всесторонним образованием. Как некогда сильная и энергичная личность митрополита Василия вдохновляла его смелостью и решительностью, так теперь неискушенный в мирских делах скромный митрополит Савва и тихая монастырская жизнь наполняли его юную душу небесной росой молитвенности, смирения и поста. С детства ум его был направлен и утвержден в целомудрии, которое стало корнем его будущего дерзновения пред Богом и людьми, источником его Богоносной мудрости.

Однажды возгоревшись, искра Богопознания, жажда приоткрыть тайну творения мира Всемогущим Творцом, под крылом Которого и он возрастал, все более разгоралась в душе молодого монаха. Все занимало эту чистую и непорочную душу, с юных лет принесенную в дар небесноземному Девственнику Богочеловеку Христу. Его интересовало одновременно богословие и естественные науки, история и география; он изучал языки и собирал "медоносные" духовные книги.

Воспитанный с детства в суровой действительности, он рано познал тайную природу зла, которое извне и изнутри мешает человеку, разрушает организм народа. Будучи просвещен откровением Господним, он рано понял, что победить зло можно только огненной ревностью пророка и простотой голубя. Он видел занесенный над головой своего православного отечества острый агарянский меч, подобный мечу фараона над головой избранного народа еврейского. От Богомудрых очей его не мог скрыться и другой, еще более опасный, внутренний враг: племенная вражда, кровная месть, многие пороки, осквернявшие народную душу, бедность, грабежи и убийства. Народ горевал о своей неволе, как когда-то пророк Иеремия: "Мы сделались сиротами без отца, матери наши - как вдовы. Нас погонят в шею, мы работаем и не имеем отдыха. Отцы наши грешили; их уже нет, а мы несем наказание за беззаконие их" (Плач. 5, 2-7).

Советы смиренного владыки Саввы и миротворческие усилия вождей народных не в состоянии были победить вражду и разобщенность братьев, усилившихся после смерти решительного митрополита Василия и усугубляемых агарянскими подкупами. В это смутное время появился в Черногории царь-самозванец Шчепан Малый, который выдавал себя перед измученным и разобщенным народом за Божьего посланника и миротворца, русского царя Петра III. Простодушный народ, уставший от зла и несогласия, искренно принял (и до сегодняшнего дня?) эту загадочную личность за своего избавителя. Царь-самозванец, обращаясь к народу, заявлял, что в Черногорию он послан свыше. "Слушайте черногорцы, голос Господа Бога и славу святого Иерусалима, - говорил он. - Не по собственному желанию пришел я сюда, но послан Господом Богом, Чей голос слышал: встань, иди, трудись и Я помогу тебе".

Турки, заметив, что его появление принесло беспокойство в балканский край, искали малейшего повода, чтобы убить его. При дворах европейских королей много рассуждали о нем, а он, заполучив доверие большинства народа, просил и требовал от него жить в мире со всеми, примирял ссорившихся, изгонял воров и убийц. Шчепан Малый, усилив светскую власть губернатора из дома Радоничей, понизил тем самым авторитет епископской династии Петровичей, вокруг которой долгое время объединялись черногорские племена. Этот лже-царь, несмотря на свое самозванство, любил Православие и был полезен народу. После убийства загадочного самозванца в 1773 г. слугами, подкупленными турками, в народе вновь разгорелись грубости и страсти, а семена раздора стали приносить страшные плоды."

В это тяжелое время молодой архмандрит Петр был еще никем неизвестным и непризнанным, но не было никого другого в Черногории, кто бы установил в стране мир и согласие между вождями и народом. Видя несвободу и опасности, обступившие народ, благородный Петр, переполненный любовью к братьям своим, с помощью Божией решил усмирить разгоревшиеся злые стихии, грозившие уничтожить словесное стадо Христово. Получив благословение престарелого митрополита Саввы, он отправляется в 1777 г. в Россию просить помощи у единоверных русских братьев, ища в русском самодержце сильного защитника своему малому и бедному народу черногорскому. Однако его путешествие оказалось тщетным. Русская царица Екатерина 11 отказала в приеме черногорцам, так что архимандрит Петр и сопровождавшие его были вынуждены оставить Петербург и вернуться домой. Точно так же и сильная Австрийская империя, куда по возвращении из России обратился архимандрит Петр, осталась глухой к просьбам о помощи.

В 1781 году, после упокоения столетнего митрополита Саввы, встал вопрос о выборе его наследника. Несмотря на то, что большинство было за молодого архимандрита Петра, тем не менее на кафедру был избран помощник митрополита Саввы, его племянник, Арсений Пламенец, которого народ не любил. Промыслом Божиим было суждено молодому Петру, подобно золоту, очиститься в горниле испытания, чтобы в свое время ярче просиять всем, кто жаждет мира и покоя Божия.

После смерти в 1784 году митрополита Арсения Пламенца взоры всех устремились на молодого архимандрита Петра. Против своей воли, понуждаемый народным доверием и любовью, подкрепленный поддержкой губернатора Радонича, отправляется будущий святитель в Вену для получения разрешения венского Двора на рукоположение его в архиереи одним из православных епископов, живших тогда в Австрийской империи. Рекомендованный от имени вождей, губернатора и всего черногорского народа как боголюбивый и благонравный пастырь, он получает разрешение Двора на хиротонию Карловацким митрополитом Моисеем Путником. Однако по дороге из Вены в Сремские Карловцы случилось одно искушение, или "Божие посещение", как называл это происшествие сам святитель Петр: он упал из повозки и сломал правую руку. Лукавый враг рода человеческого как-будто хотел воспрепятствовать тому, чтобы десница св. Петра преподавала людям мир, согласие и благословение. Но эти временные препятствия оказались тщетны. По истечении шести месяцев Господь вернул здоровье святому, и 13 октября 1784 года в соборном храме в Сремских Карловцах он был торжественно хиротонисан тремя епископами в митрополита Черногорского, Скендерийского и Приморского.

В своем первом архипастырском послании владыка Петр назвал себя "недостойным слугой и рабом Иисуса Христа", выражая радость по поводу принятия им архиерейского сана, а вместе с тем и торжество своей паствы, которая соизволила, да будет он выбран, хоть против его воли, архипастырем. Он уверял, что постарается не разочаровать свою паству и оправдает возлагаемые на него надежды. "Пришедши грустным и печальным, - говорил он, - я, приняв рукоположение и увидев благоустройство церквей Божиих, возвращаюсь полным радости". Возвращаясь к той жизни, которая предопределена была ему судьбой, святитель Петр обещал, что будет неустанно проповедывать слово Божие и побуждать свой народ к совершению всех, заповеданных Господом, добродетелей. В конце своей речи он просил митрополита Моисея и архиереев, его рукополагавших, любви и молитвенной памяти, обещая со своей стороны: " И я вместе с моей паствой, которая хотя и далеко отсюда и стеснена бедами, до конца жизни буду трудиться и пребывать с вами в истинном союзе веры, любви и надежды".

Новый митрополит Черногорский Петр, по свидетельству одного из современников, был человеком высокого роста, голубоглазый, с совершенными чертами лица. Блестящие волосы и длинная борода подчеркивали достоинство его сана, а манерой обходиться с людьми он походил на подлинного дворянина. Получив от митрополита Моисея Путника грамоту о рукоположении, в которой говорилось, что он посвящен в архиерейский сан по желанию черногорского народа и его представителей, новый архиерей Христов отправляется вновь "по народным делам" через Вену в Россию. Сначала он отправился к своему другу Зоричу в местечко Шкловчо, а затем, не застав его, едет дальше - в Петербург. Еще из Вены он написал князю Потемкину письмо с просьбой принять его Екатериной 11. Потемкин был тем самым князем, который однажды уже отпустил его без помощи. И в этот раз, по своей дерзости, зависти или наветам злых людей, Потемкин распорядился насильно выдворить блаженного из Петрограда через три дня после его прибытия. "Этот князь, - замечал позже с сожалением святой Петр как будто сознательно всеми силами старался угасить любовь к православному черногорскому народу в сердцах многих уважаемых людей в России. Несмотря на протесты св. Петра, полиция насильно усадила его в экипаж, приказав гнать лошадей без отдыха день и ночь через Полоцк и Полочин вплоть до самой границы. Его обвиняли в том, что якобы он не архиерей, а обманщик, ибо В то время как владыка терпел унижения, прося помощи своему народу, стучась в двери к глухим, Скадарский визирь Махмуд-паша Бушалтия, олицетворение злого духа, опустошал родную землю св. Петра, а его паству прибивал страданиями к Голгофскому кресту. Безбожный паша заковывал народ в железо, рассекал на части, наполняя скадарскую тюрьму осужденными, - и все ради того, чтобы устрашить. Наученный сатанинской силой, он намеренно ссорил одних, других подкупал, чтобы легче покорить, огнем и мечом поработить Черногорию. Наконец Махмуд-паша с 18 000 воинов, большинство из которых были католики-албанцы, отправился покорять и убивать храбрых защитников Черногории, силы которых не могли одолеть столь грозного противника. Он многих убил или взял в плен, а земли Цетиньского монастыря сжег. На воротах святой обители жестокий тиран повесил монаха с тем, чтобы запугать тамошних жителей. Осквернив Цетиньскую святыню, паша спустился через Негуши до Паштровичей, которые полностью разорил и опустошил. Те из жителей, которые не погибли тогда от злого меча и не попали в плен, умирали от голода, болезней, а с наступлением зимы и от холода. В то время умерло около 700 человек, в том числе женщины и дети. Многие, чтобы как-то выжить, обитали в пещерах и жалких лачугах, сооруженных на скорую руку, питались древесной корой, вареными корнями и травой.

Таким было «утешение и приветствие», которыми встретила Черногория молодого владыку Петра, вернувшегося домой к пепелищу и разорению. Вместо помощи и надежды, он принес своей несчастной пастве злобу и унижение «сильных мира сего». Как пророк Иеремия на развалинах Иерусалима, владыка проливал горькие слезы, видя разорение своей страны. Сотни отчаявшихся людей спустились из пещер на встречу с ним у пепелища разоренного Цетиньского монастыря. Глаза всех были обращены к нему с надеждой, а владыка лишь молился Богу, единому прибежищу.и защитнику. Поцеловав обгоревший порог монастырский, митрополит Петр благословил народ и достал из своей дорожной сумки все, что принес: несколько сухарей, которые тут же раздал детям. Потом созвал предводителей народных на совет. Единственно, что привез он из Европы своему исстрадавшемуся народу - это мешок картофеля, полученный им в Триесте для посадки в Черногории. Как отмечал Вук Караджич, это благословенное растение, до того времени неизвестное в тех краях, многих спасло от голодной смерти.

Самой тяжелой язвой, мучившей народ, была кровная месть и междоусобная вражда. Поводы для кровопролития и убийства были самые незначительные: мелкие обиды, кража скота, острое обидное слово. Уже этого было достаточно, чтобы закипела кровь, чтобы начал действовать закон Ламеха: «Убил мужа в язву мне и отрока в рану мне» (Быт. 4, 23). Так начиналась круговая кровная месть между братьями, семьями, селами и племенами - голова за голову, кровь за кровь. Из-за каждого куста могло придти отмщение за неудовлетворенную обиду и неоплаченную голову. Матери прятали своих сыновей, только еще начинающих ходить, так как на прицеле была каждая мужская голова, так что даже пахари возделывали землю с оружием на плечах. Были и такие, которые убегали от кровной мести, скрываясь в Турции, некоторые даже, губя свою душу, принимали ислам.

Совсем еще недавно посвященный святитель, зная, что в междоусобице корень всех бед народных, начал свое пастырское служение с призыва к взаимному прощению, согласию и терпению. После восстановления соженного Цетиньского монастыря, владыка ходил из одной области Черногории в другую, от одного племени к другому, входя в каждый дом, умолял, упрашивал, советовал и даже угрожал проклятием, лишь бы только примирить людей, искоренить многолетнюю ненависть, исцелить души, отравленные демонскими раздорами, силою любви Христовой объединить разобщенный народ. Он часто посещал то одно, то другое братство или племя, договариваясь о примирении. Если ему не уданалось с первого раза добиться согласия, он продолжал свои усилия до тех пор, пока не водворялся мир. К одним владыка приходил сам, другим передавал от себя крест как знак Божьего и своего присутствия, третьим писал письма и послания. Нередко бывали случаи, когда ему приходилось вставать между враждующими людьми с воздетыми крестообразно руками для того, чтобы остановить кровопролитие, которое вот-вот могло произойти или уже началось. Всесильным и всемогущим именем Бога Вседержителя и святого Иоанна Предтечи заклинал тогда владыка ссорившихся братьев, и если это не помогало - проклинал.

Никто не в состоянии перечислить все труды и добрые дела этого нового пророка и апостола, мученика и подвижника. Он воистину положил душу свою за други своя, по слову Господню (Ср. Ин. 15, 13). Вместе апостолом он говорил каждый день: «Ко изнемогает, с кем бы и я не изнемогал? Кто соблазняется, за кого бы я не воспламенялся» (2 Кор. 11, 29). И еще: «для немощных был как немощный, чтобы приобрести немощных. Для всех я сделался всем, чтобы спасти по крайней мере некоторых» (1 Кор. 9, 22).

Особенно святитель заботился о сиротах. В его посланиях мы читаем о том, как он защищал от нападений гайдуков одного бедняка Петра Попадича, который кормил не только вою семью, но и сирот своего брата. Сам святитель Петр писал, что всегда защищал сирот, старых и немощных не только в Черногории, так и за ее пределами. А если требовалось кого-то примирить, он не жалел ни труда, ни времени. Вот один из примеров этому. Четырнадцать раз в течение одного года ходил он в Риечскую область, чтобы помирить Цеклинян с Добрынянами. «Опять же, - добавляет святой Петр, - когда подумаю о той любви, которую в молодости имел к Риечской области, забыл бы все вложенные труды и снова бы начал трудам и мукам предаваться, только бы знать, что труды мои хоть немного зла сократят или остановят. И ни о чем более так не сожалею, как о том, что Риечксая область сама себя под заклятие поставила и учинила начало зла, перед Богом отвечать придется за свое клятвопреступление и плохой пример, который другим показала». Цеклинянам и Люботинянам святитель говорил: «Вспомните, о, цекляне, что Люботиняне вам братья, а вы - Люботинянам, как их зло не принесет вам ничего хорошего, так и ваше - Люботинянам».

Так говорил он и учил этому и всех людей, все племена и братства, прося даже туркам не делать зла, потому что мы все имеем одних прародителей - Адама и Еву, и все мы дети одного Отца. Владыка говорил людям, чтобы жили, насколько это от них зависит, в мире и согласии между собой. Ложную святость изобличал, а клевету отгонял как богопротивное зло. Когда кто-то, оклеветал девушку по имени Обрадовиче из Каменога, чтобы опорочить ее и разрушить ее счастливую жизнь, святитель писал клеветникам, что они творят богомерзкие вещи, так как осуждают ближнего, и требовал от них: «пусть прекратятся подобные разговоры». Он много трудился, чтобы искоренить в народе кражи, грабежи и любой произвол, не щадя, как говорил сам, ни жизни, ни того, что имел, постоянно терпя великие трудности ради общенародного согласия и всеобщего блага.

Не благодарность тех, кому владыка творил добро, а чувство исполненного долга было единственным утешением и наградой для этого «истинного сына Отечества». Когда святой Петр узнавал, что там, где раньше бушевала ненависть и лилась кровь, ныне водворились согласие и мир, он сердечно благодарил Бога, как будто лично он получил неоценимое благо, молитвенно взывал к Нему, прося о братском согласии, мире и послушании среди народа, о вечном добре и благополучии. Такие случаи он всегда приводил в пример другим. Так он часто вспоминал Джуру Томова из Нижнего Дола и благословлял его земные останки. В одной ссоре Джуру был ранен другим черногорцем. Его рана была настолько тяжелой, что он был близок к смерти. Это могло бы стать поводом для бесконечной кровной мести. Между тем, когда к нему в дом пришли люди и спросили его: «Умираешь ли от раны?» - Джура ответил: «Не умираю от раны, но умираю от болезни, клянусь смертным одром». С этими словами мирно отошел ко Господу этот великодушный человек, прекратив заколдованный круг кровной мести, и тем самым заслужил благословение от Господа и Его святителя.

Если в народе объявлялся какой-нибудь непокорный и упорствовал во зле и непослушании, святой Петр оставлял его под страшным проклятием: «Да поразит его сила Божия и не будет у него счастья, успеха, а дом его останется пуст». Или еще более страшными словами: «Кто не слушает меня, великий Бог пусть напустит на его дом тяжкую болезнь и проклятие, и пусть ему всегда снится, что в его пищу капает кровь, которую он пролил».

У него не было других сил и другого оружия, чтобы направить к послушанию, кроме Бога и собственных слез, молитвы, совета, клятвы и заклятия. Однажды он писал австрийским властям в Которе и Задре по поводу их жалоб на черногорцев следующее: «У вашей власти есть тюрьмы, кандалы, военная сила, полицейские и другая необходимая сила, но и со всем этим вы не можете злых и непослушных людей устрашить и привести к порядку, несмотря на то, что они не живут как черногорцы, разбросанные по горам на расстоянии двух дней пути, но близко, по городам... А у меня нет ничего от вашей силы и ничего мне народ не дает. Я, не имея кроме пера и языка ничего, не могу никого силой принудить к послушанию». Не потому святитель никого не принуждал силой, что не имел темниц и оков, но хранил евангельскую свободу вверенных ему людей, зная, что только то и есть истинно доброе, когда оно сделано добровольно.

Насколько митрополит Петр трудился над тем, чтобы вывести народ на путь согласия и любви, настолько же, даже в первую очередь, заботился он о священниках и монахах, поучая их, наставляя самим жить по Закону Божию и подавать пример другим. Тех из них, кто жили со страхом Божиим и были послушны, он благословлял, а тех, кто преступал евангельские заповеди, обличал, а при необходимости и отлучал, как больную часть, от здорового тела Церкви.

Как второй Иоанн Креститель, он обличил одного богохульника, священника Гавриила, который за взятку при живом муже повенчал с другим дочь Мата Марковича, а Биелича обвенчал с его родной снохой. Попа Гавриила святитель отлучил от Церкви, а христианам под угрозой проклятия запретил приглашать его для совершения какого-либо церковного обряда. Об этом случае он писал Циклинянам: «венчать сноху с деверем, все равно что венчать с родной сестрой, потому что сноха, жена родного брата, как родная сестра.

Почему святой Иоанн Креститель был обезглавлен проклятым царем Иродом, если не за то, что запрещал брать в жены жену родного брата Филиппа? Трижды голова Иоанна закапывалась в землю и каждый раз поднималась и каждый раз все то же говорила: «Не пристало тебе, беззаконный Ирод, взять жену брата твоего Филиппа!» Вот и вы подумайте, - напоминал им святой Петр, - какое беззаконие, какой страшный и никогда непростительный грех - взять сноху в жены!»

Святитель обличал и ложного святого Аввакума, который смущал народ. Он напоминал христианам, чтобы береглись от лжи и обещаний этого самозванца-монаха, чтобы не были легковерными и безумными. Еще один пример - Стефан Вучетич, которого сам митрополит Петр возвел в сан архимандрита, а тот, вознесшись на крыльях собственного высокоумия, стал сеять смуту в народным, сделался неблагодарным клятвопреступником. Святитель лишил его священнического сана, оповестив весь народ, чтобы все уклонялись от расстриги Вучетича как от злонравного смутьяна, который думает только о том, как ложью добыть себе земное благополучие.

Если среди людей священнического и монашеского чина случались распри, владыка как добрый пастырь советовал им уклоняться этого зла, говоря им: «монах против попа, поп против монаха - стыдно и слышать подобное». От монашествующих он требовал, чтобы не скитались, а жили в своих монастырях, так как хорошо знал, что частые перемещения с места на место - источник всяких бед для монаха.

Много трудился благоразумный муж, чтобы искоренить в народе всякое суеверие и привить ему здоровую веру, воспитывая его в подлинной набожности и христианских добродетелях. Как против страшной слепоты и безумия, боролся он против суеверия. Светом Христовым желал святитель изгнать из народа страх перед колдунами, вампирами,и злыми духами, которые помрачали народную душу, убивали в ней настоящее благочестие и страх Божий - единственный источник спасения и мудрости.

Митрополит Петр требовал от пастырей Церкви, чтобы они всегда, в каждом своем деле взирали бы на него, как он - на Христа, и чтобы через них свет евангельский и мир Божий поселялись в человеческих сердцах. «Я, - писал преподобный отец попу Марку Лековичу, а через него и всему священству, - трудился и тружусь, чтобы не проливалась кровь христианская, и вы, как священники, должны делать то же самое». Если какой-то христианин совершал зло и был упрям в своем непослушании, святитель, под угрозой лишения сана, требовал от священников не совершать над ним никаких церковных обрядов, старался, как древние отцы, строгостью исцелять духовные недуги вверенного ему народа.

В то время в народе укоренился еще один дурной обычай. Когда отмечали «красну славу», многие люди отмечали этот праздник по целой неделе, как будто бы празднование состоит не в молитвенном чествовании Бога и Его угодников, а в чрезмерном угощении и развязном поведении. Случалось при этом и так, что гости съедали все подчистую, оставляя после себя сирот бедными, детей голодными, а дома пустыми. Видя такое недоброе дело, святой Петр вышел однажды к черногорцам с крестом, вознес руки к небу и громко воскликнул: «Слушайте меня, черногорцы, и пусть слышит меня Бог и эти горы: кто отныне будет праздновать «красну славу» также как и раньше, дай Бог, чтобы с кровью своей праздновал!» Эта торжественная и страшная молитва святого Петра настолько подействовала на всех черногорцев, что с тех пор, как явное чудо, прекратился этот дурной обычай.

Дивный миротворец Цетиньский желал, чтобы все люди жили в мире, все черногорцы и брджане - весь вверенный ему народ. Он умолял их и заклинал Богом Вседержителем, чтобы остерегались войн и ссор и жили в мире со всеми. Но когда требовалось душу свою положить за ближнего своего при защите родного очага, веры и народа православного от нашествия агарян и прочих завоевателей, тогда святитель сам шел впереди своего народа, как когда- то Моисей и Иисус Навин, поражая неприятелей десницей Всевышнего. Так, когда агаряне (в 1787 году) объявили войну России, бывшей в союзе с Австрией, христианские союзники возлагали большие надежды на помощь черногорцев, больших почитателей свободы.

Владыка Петр, переполненный сострадательной любовью ко всем униженным и угнетенным христианам, помогал в этой борьбе христианским союзникам. Однако, когда пришло время заключать мир между сильными империями (в 1791 году), о святителе Петре и его народе никто не вспомнил. Их оставили на произвол агарян. В безбожный и вероломный скадарский визирь Махмуд-паша Бушалтия, который был в ссоре с султаном, постоянно искал повод снова покорить и унизить черногорский народ, собранный под благословенным покровом святого владыки.

Митрополит Петр, не терпя никакого насилия, упрашивал надменного тирана оставить сирых в покое, не проливать христианской крови. «А если нет, - писал паше святитель, - слава Богу и за это: от твоей силы и напасти с помощью Божией защищаться будем до последнего». Видя, что тиран не отступает от своего мерзкого плана, святой Петр трудился день и ночь, только бы объединить всех черногорцев против общего неприятеля. И труд его не остался бесполезным. На сходе вождей в Цетинье 1 мая 1796 года единогласно было принято решение, так называемая Стега, в котором предводители народа поклялись защищать свой родной очаг, «пролить кровь свою за православную веру». Они поклялись помогать друг другу, а предателям вынесли суровый приговор: «пусть он и род его будет в вечном позоре и бесчестии», ибо он явится предателем «веры и закона», «хулителем имени Божьего», «врагом всего народа».

Перед сражением с турками Петр обратился к народу с призывом: «пусть каждый верный сын Отечества с оружием в руках будет встанет на защиту православной веры и драгоценной свободы, будет готов дать отпор сыну Магометову, учинившему вероломство.

Когда кровожадный Бушалтия с превосходящим по силе войском двинулся против владыки Петра и его христолюбивого народа, святитель Цетиньский, собрав своих героев, двинулся с ними в начале июля 1796 года в село Слатине в Белопавличах. Отслужив Литургию в святом храме, он причастил свое войско, как когда-то великомученик Лазарь в церкви Самодреже на Косове, и воодушевил их своей речью, говоря: «Я умолял неприятеля не проливать невинную кровь, но он не хочет. Его войско большое, но жалкое и несчастное, потому что не в силе Бог, а в правде. Вы защищаете свою веру, свой очаг, свое лицо перед всем миром! Вы, дорогие сыновья, - свободный народ, и нет для вас другой награды за вашу святую борьбу, как драгоценная свобода. Знайте, что для истинного героя единственная награда - защищать свободу своего дорогого отечества. Кто сражается с иной целью, то не благородный герой, а наемный раб, чье мужество не имеет цены и достоинства. После этого святитель благословил воинов, окропил святой водой и перепоручил их и себя Всемилостивому Богу, Который все видит и праведно всем руководит. Святой Петр был твердо уверен, что Бог призрит на правое дело его, и Господь не оставил в этом уповании. Несмотря на то, что агаряне в три раза превосходили по силе христианское войско, Бог даровал победу черногорцам, как когда-то Израилю против Амалика. Это случилось в местечке, называемом Мартиничи, 11 июля 1796 года. Сам Бушалтия был ранен в бою, а оставшееся немногочисленное турецкое войско в великом страхе бежало в Подгорицу. Место битвы было залито кровью и завалено телами убитых агарян, много трофеев и оружия было взято черногорцами. Как свидетельствовал потом сам святитель: «Эта победа - была чудом, дарованным Самим Господом Богом, которому приносим славу и хваление».

Но не вразумился суетный и мстительный Махмуд-паша явному знамению Божию, в безумии своем он поспешил отомстить и уже в сентябре того же 1796 года снов напал на Черногорию. Владыка Петр и на этот раз вышел навстречу туркам со своими героями, еще более храбрыми после первой, Богом дарованной, победы. Своих воинов святой напутствовал такими словами: «Устремимся на неприятеля нашей веры, нашего дорогого имени сербского и нашей драгоценной свободы. Будьте едины как никогда и совершите то, что достойно вашего имени». Призвав на помощь Бога и благословив войско, владыка вместе с воинами выступил против неприятеля. В окрестностях Круси, что в Лешанской области, разгорелся страшный бой с турками. Кровопролитие продолжалось с 8 утра до темной ночи 22 сентября 1796 г. Агарянское войско было наголову разбито, его вождь Махмуд-паша погиб от меча, получив таким образом награду по делам своим. Он был обезглавлен храбрым черногорцем Богданом Вуковым из Залаза, дотоле никому неизвестным, который поразил кичливость и наглость турецкого тирана, как некогда царь Давид посрамил Голиафа.

После этой, дарованной Богом, победы маленькая Черногория положила начало новому периоду своей истории, присоединив к своей территории Белоплавиче и Пипер, утвердив свое государственное единство молитвами и подвигами святителя Петра. Народ на деле убедился в том, что десница Всевышнего хранит Цетиньского святителя, и поэтому с каждым днем его все более и более уважали и прибегали к нему за помощью и советом. Весь христианский мир радовался и удивлялся славе, мудрости и храбрости Цетиньского владыки и геройству его народа. А те, кто еще оставался под агарянским игом, смотрели на святителя Петра и его храброе воинство как на последнюю надежду в спасении.

Заботясь о православном народе и за пределами Цетиньской области, митрополит Петр после падения в 1797 году Венецианской республики отправляется в приморские поселения Браиче, Поборе, Майне и в город Будву, желая взять под свое покровительство веками угнетаемый латинской ересью православный народ этого края, с надеждой дать своему бедному народу выход к морю. Однако решением «сильных мира сего», для которых ничего не значат скорбь и страдания простых людей, этот край был передан во владение Австрийской империи. Святитель Петр в этих приморских краях имел только духовную власть. Когда же место австрийского губернатора Рукавины заступил новый военный начальник, генерал Бради, он стал предпринимать все усилия для того, чтобы отобрать у митрополита Петра и эту власть и назначить здесь другого владыку. Он потребовал передать на нужды военных православный храм в Майне. Владыка, не желая поругания святыни, воспротивился этому требованию и созвал народный Сход, на котором все его участники заявили, что не допустят поругания святыни, и не дадут превратить храм в военную казарму до тех пор, пока хотя бы один из них будет жив. Святыня была спасена, но скорби и страдания православных в этих краях не прекратились.

Владыка был в добрых отношениях с русским царем Павлом I, который оказывал ему свою помощь и даже наградил его орденом св. Александра Невского. Следующий же царь, император Александр I, относился к Черногории весьма прохладно. В это время Черногория находилась в постоянных военных столкновениях с Австрией и была вынуждена вступить в контакт с французами. Это дало повод некоторым, несмотря на верность Черногории православной России, оклеветать святителя Петра при русском дворе.

Чтобы разобраться в сложившейся ситуации, царь Александр I послал тогда в Черногорию графа Ивелича и давнишнего посланника владыки Петра при русском дворе архимандрита Стефана Вучетича, который восстал против своего доброго попечителя с намерением самому занять владычный престол. В планы этой «двойки» входило «открыть» черногорцам их «домашних врагов», имея в виду самого владыку Петра и его секретаря Долчию. В письме, составленном Синодом Русской Церкви, святителя Петра обвиняли в небрежности и лени, а некоторые из тогдашних русских архиереев утверждали, что владыка совершил смертный грех, заложив церковное имущество у одного торговца для спасения черногорцев от голода. Владыке ставили в вину, что он оставил свой народ без закона, редко посещает свою паству, что в Черногории монастыри опустели, детей при крещении не помазывают Св. Миром, а церковные книги, присланные из России, не читаются вообще. К этому добавляли, что такие упущения несут большую опасность для христианской веры в Черногории и Брдах, и называли святого Петра учителем зла и разврата.

Синод требовал от него либо оправдаться перед судом, либо покаяться И вызывал его для этого в Россию. В случае неприбытия его на суд Синод грозил отлучить владыку от Церкви и созвать православный черногорский и брдский народ на выборы более достойного пастыря.

Услышав об этих обвинениях, черногорские вожди и весь народ взяли под защиту своего архиерея. Они не приняли царских посланников, которые, прибыв в Боку, уже стали настраивать людей против св. Петра, намереваясь обманным путем отправить владыку в Петербург, а затем, осудив, сослать в Сибирь на вечное заточение. Защищая своего архипастыря, вожди народа собрали 1 мая 1804 года Скупщину, где составили письмо и отправили его русскому царю. В этом письме говорилось: «Наш архиерей не заслужил того, чтобы с ним в его же доме кто-нибудь поступал так несправедливо и тиранично, поэтому, пока мы живы, никакая человеческая сила не в состоянии учинить ему что-либо подобное и неприятное. Наш митрополит никогда не был под властью русского Синода. Он только пользовался моральным покровительством Вашего императорского величества, и до сих пор никто не защищает нас. Теперь же, вместо ожидаемой сильной защиты, мы начинаем терпеть сильное гонение». Вожди просили царя, чтобы направил в Черногорию более совестливого представителя, урожденного русского, который бы сам воочию убедился в необоснованности всех обвинений против святителя Петра. Чуть позже Скупщина отправила свой ответ и на письмо русского Синода, выражая в нем свое отношение в владыке такими словами: «Мы счастливы, что нашей страной управляет такой человек, как владыка Петр I Петрович. Его обвинили по ложному доносу, а он, между прочим, освободил свой народ от неприятелей, что известно всему миру». В письме также было сказано: «Святые отцы обвиняют нашего владыку в лености и думают, что он имеет те же возможности, какие имеете и вы в России, разъезжая в позолоченных каретах и имея время для упражнения в Святом Служении. Этого нет у нас: наш владыка обходит свою паству пешком по бездорожью с кровавым потом». Так народ черногорский встал на защиту своего возлюбленного пастыря.

Вскоре после этого отношения с единоверной и единокровной Россией улучшились, благодаря приезду в Боку нового русского представителя Маузерского. Однако нечистый заговор против владыки не прошел без жертв: пострадал секретарь владыки, аббат Долчия. Уроженец Герцеговины, католический монах, он, тем не менее, был очень предан святителю Петру. Несмотря на все заступничество владыки, старавшегося спасти невиновного, его обвинили в том, что он французский подданный и предатель, и осудили на смерть через повешение. Немного позже приговор был изменен на пожизненное заключение, и вскоре в тюрьме Долчия умер.

В то время Далмацией овладели войска Наполеона. По мирному договору, заключенному в Тильзите, надлежало передать Австрии и Боку. Защищая свою землю, святитель Петр со своими войсками геройски боролся против французов в союзе с русскими и побеждал сильного Наполеона. Эта борьба продолжалась до тех пор, пока грозный завоеватель не был побежден союзниками и сослан на остров св. Елены. Несколько раз митрополиту Петру приходилось встречаться с французскими комендантами маршалами Мармоном Готье и Бертраном, которые дивились достоинству владыки, его рассудительности, твердости характера и силе духа. Много страданий пришлось претерпеть православным в Боке. По предложению вышеупомянутого Мармона, в 1808 году французы лишили владыку духовной власти в Боке, поставив на его место некоего Бенедикта Кралевича. Однако народ продолжал тайно обращаться к св. Петру. Сам Кралевич признавался, что почти все православные, а особенно священники остались преданы своему архипастырю.

Когда, наконец англичане и черногорцы отвоевали Боку у французов, она была передана под управление владыке Петру. На Скупщине в Доброти в 1813 году было провозглашено даже объединение Боки и Черногории, однако вскоре, к великому огорчению св. Петра, Бока, решением «сильных мира сего», вновь была передана Австрии.

Святитель Петр, мечтавший о создании единого «славяно-сербского царства», весьма радовался, когда узнал о восстании сербских православных невольников во главе с Карагеоргием, и наладил с ним постоянный контакт. Когда же он услышал о смерти героя, он со слезами на глазах писал о стыде и поругании, которые придется понести всей сербской нации из-за его убийства.

Он говорил, что это страшное злодейство нанесло «неисцелимую рану» не только нынешнему, но и будущим поколениям, всем честным и добромыслящим людям сербского народа. Горячо надеясь на освобождение от агарянского ига всех порабощенных православных христиан, он с воодушевлением оповещал свой народ о восстании единоверных братьев греков и благодарил Господа за то, что «христианское войско с успехом продвигается вперед и с каждым днем все более увеличивается и приумножается численно. Благодаря помощи владыки, в 1820 году от турецкого ига были освобождены и присоединены к Черногории Морачи и Ровци, с прекрасным монастырем Морача, владением Неманичей.

Защищая свой народ от врагов, окружавших со всех сторон, много заботился св. Петр и о внутреннем порядке Богом вверенного ему народа. Он открыл народную канцелярию, в которой разбирались административные и судебные дела. При нем не было никакого принудительного органа управления. Неизвестно, чтобы при нем выносился кому-нибудь смертный приговор. «Нет у меня, - писал владыка в одном письме, - ни кнута, ни кола, чтобы кого-то принуждать, кроме собственного языка и пера, и то только тогда, когда меня слушают". Зная, между прочим, что без закона и общего порядка нельзя избежать анархии и безвластия, от которых происходит много зла и много проливается братской крови, святитель Петр настоял на том, чтобы было принято "писаное правило" - закон, которому все были бы подвластны. До сих пор народ жил без законов, руководствуясь лишь своими вековыми обычаями и порядками.

Первый свод законов, принятый Скупщиной вождей, был назван "Стега" и состоял из шести пунктов. Он был принят "во имя Пресвятой, Единосущной и Единославимой, Вечнопокланяемой и Нераздельной в трех Ипостасях Животворящей Троицы, Отца и Сына и Святого Духа". Призывая в помощь себе Пресвятое имя Господа Бога Вседержителя, вожди народа, племя племени, одна область другой, давали честное и "уважительное" слово, что не будут предавать и обманывать друг друга, они заявляли, будут с оружием в руках защищать святые храмы и монастыри, свои дома, жен и детей с помощью Всесильного, в Троице славимого Бога, а предателей предавать проклятию. Этот свод законов стал подготовительным этапом для создания так называемого "Законника Святого Петра", первая часть которого была принята 18 октября 1798 года на Скупщине в монастыре Станевичи, а вторая - на Цетиньской Скупщине, проведенной 17 августа 1803 года. Этот "Законник" начинался словами "во имя Господа Спаса нашего Иисуса Христа" и состоял из 33 пунктов, по числу лет, прожитых Господом нашим на земле ради нашего спасения. Все народные вожди соборно и единогласно приняли этот "Законник", поклявшись беречь его и придерживаться всего того, что в нем указано. Свою клятву они подтвердили целованием Честнаго и Животворящего Креста, Святого Евангелия и святых мощей великомученика Пантелеимона.

В "Законнике" определялось, как нужно поступать с убийцами невинных людей, и устанавливалось для них наказание, потому что, как говорилось в законе, без наказания злого и самовольного человека невозможно поддерживать "единство, мир, спокойствие и любой добрый порядок". Далее указывалось, как нужно поступать с теми, кто отнимает чужую жену или девушку, что делать со священником, который обвенчает таких людей. Затем определялась ответственность за кражи. Поскольку в стране самые большие кровопролития случались из-за воровства, то в этом зле обвинялись прежде всего те родители, которые не хотят воспитывать своих детей по-доброму и держать их в страхе Божием. Далее в "Законнике" говорилось о долгах, о купле-продаже имущества, о ссорах на базарах и возле храмов, "отчего не только базары в смуте и народ возвращается назад неудовлетворенным, но и храмы Божии ссорами подвергаются поруганию и осквернению". Определялся в новом законе и налог на содержание суда и власти. При этом приводился в пример сам митрополит Петр, который первым отдал на это весь свой доход от земель Цетиньского монастыря. В новом законе запрещались поединки. В конце "Законника" содержалось напоминание судьям - когда заседают в суде, пусть помнят, что голосом народа по воле Божией они назначены судьями, не как наемники, но как подлинные отцы и патриоты Отечества; пусть молятся Господу о даровании им просвещения разума, силы и мудрости, чтобы Господь открыл им, что есть праведно, свято и богоугодно; пусть помнят свою клятву и обещание не злоупотреблять своим положением; пусть не судят пристрастно, но по правде, "потому что есть Суд Божий"; пусть терпеливо выслушивают объяснения как одной, так и другой стороны и не берут взяток; а народ да слушает судей честных и порядочных и любит их.

Запрещая всякое насилие и призывая к верности Отечеству, составитель "Законника", сам святитель Петр, обязывает всех: священников, князей и старейшин племен, каждого хозяина дома, поучать своих ближних и говорить им: "С каждым живите мирно, в любви, Бога бойтесь, от зла уклоняйтесь". Всю свою жизнь святой Петр старался убеждать и учить черногорцев придерживаться этого закона ради народного благополучия. За это ему пришлось претерпеть немало страданий, так как "Законник" часто нарушали даже те, кто его утверждал, противопоставляя взаимному миру и согласию свое самовольство и распущенность.

Зная, насколько необходимо и полезно образование для воспитания молодежи и привития народной душе добрых обычаев, святитель Петр хотел основать школу и типографию, но, к сожалению, это желание владыки так и не исполнилось из-за бедности и неспокойного положения в стране. Он сам стал учителем: собирая детей вокруг себя, св. Петр обучал их грамоте и православной вере, а наиболее способных учеников отправлял на учебу в Россию и Австрию. Всем сердцем желая побольше просветить черногорцев светом Евангельским, владыка вел переговоры с русскими архиереями о переводе Священного Писания на народный язык.

Болезни и голод были частыми "гостями" в народе, жившем "между змеями и скорпионами", среди каменных гор, полностью отделенном от остального мира. Св. Петр учил людей, как беречься от болезней, особенно от чумы и холеры, которые смертельной волной прокатывались по Черногории, оставляя за собой безлюдную пустыню.

Особенно тяжелыми были годы, последовавшие после войны с французами. Соседи-австрийцы в Боке Которской часто закрывали от черногорцев базары, а из России обещанная помощь не доходила. К тому же Господь попустил неурожайные годы, и наступил такой голод, какого живущие и не помнили. Народ равно страдал как от голода, так и от агарян. И все со своими трудностями с надеждой обращались к владыке Петру. Луковичские сироты обращались к нему, прося хлеба и утешения, с такими словами: "Целуем твою руку, полы одежды... стопу и твои следы". Вожди обеих Морач, во главе с воеводой Миной, ожидая нападения агарян и ища защиты у св. Петра, написали ему "Книгу плача", сообщая: "Передаем великий плач от обеих Морач и гайдуков. Здесь невозможно ни жить, ни оставаться из-за голода и нападений сильного на слабого". О тех днях сам святитель оставил такую запись: " ...вот уже месяц, как народ не ел хлеба, только коренья и травы всевозможных видов". В тот голодный 1817 год у самого владыки не было средств даже на то, чтобы купить соли, и он опасался, что "не сохраним никого живым, но себя потеряем и народу не поможем". В одном из писем того времени он писал: "...зная, что нечем жить народу, не видим никакой ни душевной, ни телесной пользы в увеличении численности народа: или от голода умрут, или, по причине стесненности жизненных условий и недостатков, один другого прогонит и убьет, следовательно, по моему плачевному рассуждению, лучше уж от коросты младенцы по Святом Крещении умрут, нежели, повзрослев, будут вынуждены голодом и нехватками чужое имение грабить и своих братьев прогонять и убивать".

Голод вновь разжег страсти кровной мести и воровства, успокоенные было долгими усилиями владыки Петра. Как говорят, зло не ходит по одиночке. В пограничных с Австрией районах объявилась чума, и австрийцы, в качестве защитной меры против эпидемии, закрыли базары. А что же крестоносный святитель Цетиньский? Он плакал с плачущими, бедствовал с бедствующими, делил с ними все, что имел, утешал, вдохновлял верой, просил беречься от заразной болезни. Св. Петр заложил свои личные и монастырские вещи, чтобы в голодные годы прикупить хлеба для сирот, а в годы сражений - оружия. «Когда дом черногорца протекает, - говорил этот новый милостивый самарянин, - мне кажется, что капает мне за воротник».Что имел он в качестве своего имущества, видно из письма владыки к своему другу от 22 декабря 1820 года: «Мои расходы превосходят мои доходы, трачу все на народные нужды, ничего не получая взамен, кроме каждодневного беспокойства.и головной боли. Мои самые драгоценные вещи заложил и попал в долги».

Владыка Петр не любил, чтобы его народ расселялся по чужим странам и служил другим. Поэтому он сильно препятствовал посланникам венского двора, когда те приезжали вербовать черногорцев в австрийскую армию. Однако через некоторое время, видя умножение бед и нападений турок, св. Петр сам увидел, что для многих черногорцев переселение в другие страны, и прежде всего в единоверную Россию - это спасение от гибели. По его рекомендации отправились в Россию первые 80 человек из села Хумци. Многие из черногорцев после этого решились на переселение. По этому случаю владыка обращался лично к царю Александру, но так и не получил никакого ответа. Выслушивая ежедневные жалобы голодных и отчаявшихся людей, он наконец решил без предварительной договоренности отправить в Россию на кораблях 800 черногорцев. При этом он написал русскому царю: «Посмотрите, Наимилостивый Государь, на мою семидесятилетнюю седину, окажите помощь моим трудам!» Продавши все, что имели, люди отправились на трех судах в Россию. Когда они достигли Цареграда, русский посланник Строганов сжалился над переселенцами и дал им пищу и лекарства, однако отложил их отправление в Одессу на две недели, ссылаясь на то, что не получил от русских властей никаких указаний на этот счет. Турецкие власти, узнав об этом и считая переселенцев своими подданными, пожелали, чтобы весь прибывший народ был передан Турции. Кончилось все тем, что Строганов переместил черногорцев на три русских корабля и направил в Боку. Странники находились сорок дней в пути. За это время кто-то из них разболелся, кто-то умер от голода и был брошен в море. Те, которые все же перенесли плавание и добрались до Росе, были заключены по прибытии в карантин. Больные и бедствующие, они писали: «вверяем себя Господу и нашему владыке, чтобы позаботились о нашем будущем». Владыка написал в карантин утешительное письмо, сопровождая его слезами сострадания, но ничем не мог им помочь, так как имущество скитальцев уже было продано. Выйдя из карантина, чтобы найти себе пропитать и хоть как-то выжить, черногорцы стали грабить и убивать, ища себе на пропитание. Сотни голодных семей снова шли в Черногорию. Многие из них возвращались на родину, продолжая жить грабежом и разбоем. Один из таких странников записал свои воспоминания: «Мы были мертвые от голода, принимали мусульманство, мы обокрали всю страну и много зла и несчастья принесли людям. И пришли снова на Цетинье, тяжелобольные, без всякого имущества, раздетые, бездомные, без прав и самого необходимого для жизни». Изголодавшиеся группы этих страдальцев скитались по Черногории, угрожая даже монастырю, в котором жил святитель Петр, добавляя новые раны этому цетиньскому мученику.

Между тем приближалась старость, от великих трудов и подвигов болели ноги, а бедствия и заботы все умножались, сменяя одна другую. Черногорию ждал новый голодный 1822 год, о котором святитель писал: "Я запомнил много голодных лихолетий, но такого за мою жизнь не помню". И в последний 1830 год его земной жизни также был голод. "Сегодня третий день, как народ не имеет хлеба", - писал он тогда Иеремию Гагичу. А гроховляне писали ему в том же году следующее: "Извещаем Вас, что уже который день мы живем только Божией и Вашей помощью".

В связи с голодом и другими бедствиями снова стали набирать размах кровная месть и другие пороки. Люди перестали уважать всякую власть, и это было самым тяжелым для владыки Петра. У него уже не было сил, как раньше, везде успевать самому. Тем не менее, он и дальше продолжал трудиться над сохранением единства и наведением порядка и мира. Он хорошо знал, что лишь своим постоянным вниманием, своим авторитетом и словом может спасти страну от погибели. Горькими и мученическими были последние годы его жизни, но его любовь и самопожертвование были огромны, а вера во Всемогущего Бога - неизмерима. Так как из-за старости и болезни владыка сам не мог ходить по стране, успокаивать и утешать народ, то вместо себя он посылал других, отправляя с ним многочисленные письма и свой крест, как знак Божьего благословения, невидимо сопровождая посланников своими тайными молитвами к Вездесущему Богу, чтобы труд их не остался бесплодным. К своей пастве он обращался не только как брат, учитель, друг по несчастью, но и как строгий отец. В одних случаях он просил и благословлял, в других - напоминал, порицал, заклинал и даже слал проклятия.

Желая установить добрососедские отношения с австрийцами, ради свободной торговли с бокелянами, святитель Петр не уставал вразумлять черногорцев, чтобы те не ходили в Боку для краж грабежей и не порочили тем самым черногорский народ. Он писал, что хороший сосед - самый добрый приятель, а страна, которая ближе к дому, - самая лучшая.

Когда в Катунской области случились военные столкновения между поссорившимися племенами, св. Петр направил туда монаха Стефана Лазаревича с письмом, в котором говорилось следующее: "С большим сожалением и со слезами говорю, что все враги ваши и злые духи всего мира не смогли бы вам столько вреда и стыда принести, сколько вы сами себе приносите. И что тогда жаловаться и плакать, если вы более любите зло, нежели уважение, и не слушаете, чему я вас учу и что советую, о чем прошу и заклинаю". Владыка изобличал ссорившихся, говоря, что они отступили от Бога и потеряли страх Божий, забыли всякий стыд, "делают то, что знают, но не знают, что делают". Он писал им: "Вы не слушаете тех, кто желает вам добра, а когда появляется между вами лжец, начинаете верить ему...".

Уподобился цетиньский страдалец Господу своему в своей любви безграничной ко всем, отдавая даже душу свою за всех, ничего не требуя взамен. Жертвуя всем, он жертвовал до конца. "Я состарился, - писал он в последний год своей жизни, - больше от зла и непослушания черногорского, а не от лет жизни моей".

Тех, кого Господь доверил ему, владыка любил бесконечно, как и Господь учеников Своих: благословлял их, иногда и порицал и даже заклинал "силою Бога Вседержителя", "Честным Крестом", "Пресвятой Богородицей, всеми архангелами, ангелами и святителями, которые от века Господу угодили", здоровьем, счастьем и благополучием. Он любил их, переполненный гефсиманским страданием и сочувствием, и когда порицал, напоминая, как "сжимается сердце от вашего греха". Знал, конечно же знал владыка, как люди глубоко уважают его слова и слез его боятся как грома, потому-то и имел смелость по Богу так строго писать к ним, ссылаясь на седину свою и страдания, за них пережитые, только бы привести их к миру и согласию. Чувствуя, что приближается конец его земному пути и безбрежным трудам, заботам и попечениям о вверенных ему душах, святитель счел богоугодным видеть своим преемником Георгия, сына своего младшего брата Саввы. Для того, чтобы подготовить его к такому ответственному служению, св. Петр направил его на обучение в Россию, в Петербургскую Духовную Академию. Однако Георгий был более склонен к воинской службе, чем к духовному званию, и просил владыку благословить его на военную стезю. Владыка разрешил его от обязанностей духовного сана и призвал к себе другого племянника - Радивоя-Раде, сына своего младшего брата Томы, прозрев в нем достойного и весьма одаренного преемника. Когда Раде прибыл в Цетинье, перед монастырем его ждал, опираясь на серебряный посох, высокий старец в черном длинном облачении. Его длинная борода и волосы, по рассказам современников, записанных Любой Ненадовичем, ничем не отличались от белого шелка, а кожа на лице и на руках была цвета воска. Вокруг него с непокрытыми головами стояли черногорцы, стояли около святого, который еще ходит по земле. Это был святой владыка, который производил неизгладимое впечатление своим обликом, словом и делами. Это был мудрый народный вождь, избранный сосуд Духа Святаго.

Святой Петр упокоился в Цетиньском монастыре в день св. апостола и евангелиста Луки 18 октября 1830 года, на сорок шестом году своего архипастырского служения среди трудов и забот. В канун праздника св. апостола Луки открылось владыке, что конец приближается. Он пригласил в келию своего секретаря Симу Милутиновича и попросил записать его свое завещание и последнюю волю. Это завещание дошло до нас как пример отношения святителя к вверенной ему пастве, которую св. Петр хранил и оберегал как свою душу. В нем святой митрополит просит каждого черногорца и брджанина, малого и старого, простить его от всего сердца, если кого-то в чем обидел или согрешил, и сам прощал каждого. Далее он высказывает свою просьбу к народу, чтобы оплакали его и схоронили его с миром, тишиной и любовью, и поклялись бы на его мертвой груди никого не трогать и не проливать крови до дня св. Георгия. От имени Истинного Бога он обращался к каждому, чтобы не посягали на церковное имущество, всех священнослужителей уважали и берегли. Своим наследником владыка определял Раду Томова, который, как он надеялся, будет человеком дела и разума. В конце завещания он благословлял всех добрых, верных и послушных своих чад, заповедав им всегда держаться единоверной и единородной России, оставляя им на общенародные нужды деньги, полученные им в качестве помощи от русского царя, за которые его когда-то оклеветали.

В предсмертный день сидел смиренный Божий угодник как обычно в пространной монастырской кухне у огня. Вокруг него собрались пришедшие к нему вожди черногорские. Он давал им советы и последние наставления, повторяя, что его конец приближается. Говорил владыка как заботливый хозяин, собирающийся из своего дома в дальний путь. Тут пришла к нему великая слабость. Вожди отвели его в маленькую, с одним оконцем, келию, в которой св. Петр, как истинный постник и пустынножитель, провел всю свою жизнь. Старец опустился на постель и здесь, молясь Господу и благословляя Черногорию и весь народ, тихо, без боли и смертной муки, предал свой дух Богу. Узнав о его упокоении, вся Черногория восскорбела о нем, ибо осталась сиротой, все приморские христиане, находившиеся под агарянским игом, тяжело вздохнули, потеряв своего утешителя и молитвенника перед Богом.

Ревностный апостол Христовой веры, пламенный проповедник братской любви, согласия и свободы был погребен в монастырской церкви. При отпевании на площади перед монастырем, всади народа, скрестив ружья над святым телом владыки, со слезами поклялись жить в любви между собой, хранить мир и согласие, слушаться Раде Томова. Некоторые опасались, что при погребении святителя может случиться кровопролитие. Но, слава Богу, Господь послал в сердца людей мирного ангела. Все, кто слушал завещание владыки, плакали, а более всех рыдали, не сдерживая слез, бывшие его неприятели. Народ клялся во всем исполнять посмертную волю своего дорого архипастыря. Раде Томов, переполненный скорбью о потери дяди и учителя, принимая тяжелое бремя первосвятительства на свои хрупкие плечи, писал 22 октября 1830 года: «В нашей стране все скорбят о нем, а больше всего его неприятели, такое чувство утраты переживают. Представьте, каково же нам, его домашним! »

Через 4 года после упокоения владыки, в тот же день св. апостола и евангелиста Луки (в 1834 году), его гроб вскрыли и обрели целые и нетленные мощи. Эту радостную для всех весть о прославлении Богом Своего угодника в тот же день объявил народу Петр II, следующий после Раде, преемник св. Петра Цетиньского. Вот как писал в своем торжественном послании этот мудрый наследник своего святого дяди: «Доводим до вашего сведения, благочестивый народ, как мы 18 числа этого месяца, в день св. апостола и евангелиста Луки открыли гроб блаженного и святопочившего предка моего и архипастыря вашего Петра, и как только открыли гроб, обрели целым и нетленным его тело, доброго и святого нашего архипастыря. Об этом сверхрадостном событии и вам, благочестивый народ, объявляем, потому что знаем, что и вы будете благодарить Всемогущего Творца, Который вашего доброго отца, крепкого пастыря Церкви и стада Христова, вашего защитника и избавителя являет между нами в святом теле. Поскольку он и во временной жизни готов был отдать за нас душу и тело, то и теперь мы молимся ему как святителю и угоднику Божиему, как молитвеннику и предстателю за нас, как за своих сынов, пред Всемогущим Богом. Думаю, благочестивые христиане, что помните вы слова святого Петра, который он говорил вам: «Живите в мире, согласии и единстве». Эти святые и божественные слова, думаю, берегли и хранили вы в сердце, пока не был явлен между нами Угодник Божий. И сейчас, надеюсь, вы крепко сбережете их, потому что видите здесь среди нас того, кто вам их завещал, нетленным и святым. Я думаю, что все вы убеждены, что черногорцу, который не следует завету жить в мире, согласии и единстве, св. Петр будет противником и на этом, и на том свете. А те, кто имеют между собой неприязнь, - примиритесь, и тогда будете угодны как Богу, так и вашему святителю Петру. В остальном вверяю вас Господу и его Угоднику, новоявленному Святителю, и остаюсь каждому доброжелателем».

Народ, который еще при жизни называл святителя Петра "владыкой святым", услышав эту радостную весть направился в Цетинье со всех концов Черногории, чтобы приложиться к его святым мощам. Явились люди также из Брда и Боки Которской, славя Господа за Его дар. Даже 9()-летние старики пришли через горы по бездорожью на поклонение новоявленному Угоднику Божию и Столпу Православной веры своего отечества. По оценкам Вука Караджича, бывшего в те дни в Цетинье, около тела святого собралось до полутора тысячи душ. И пусть были злонамеренные противники, омраченные ложным разумом, которые не могли оставить в покое даже святые мощи истинного пастыря, как и при его жизни не оставляли его без злой клеветы. Им не удалось воспрепятствовать этому морю народной любви притекать к святым мощам Петра Цетиньского. "Никому из смертных, - заметил Любо Ненадович, - ни в одном христианском народе не будет оказано подобного почитания: его именем клянутся, призывают в помощь, в горести й болезни приходят к его мощам за утешением и исцелением! "

Насколько черногорцы при жизни св. Петра боялись его чудотворных слов и клятв, настолько, и даже более того, они опасались сделать что-то, что ему было бы не по душе, теперь, когда он стал ближе к Богу. Он видит, знает и всегда будет следить за тем, живет ли его народ в вере и любви, согласии и уважении. И как при жизни, он и теперь остался добрым людям помощником, а злым - укорителем и наказателем. Всегда помнилось и помнится до сих пор каждое его благословение и проклятие. То, что он благословил - осталось благословенным, что проклял - никогда не имело благополучия. Народ говорит о нем: "Святой апостол Петр в Риме трижды отрекся от Христа, а наш святой Петр, что в Цетинье, - ни единожды". И часто взывают: "Помоги, святой Петр!", - потому что он - плоть от плоти нашей, заступник наш надежный пред Богом и похвала всей Церкви Божией. Не осталось тайным, что всю свою жизнь, независимо от мирских обязанностей, святитель Петр оставался великим постником и молитвенником; он до самой смерти неизменно жил в полумрачной келии, рядом с монастырским храмом. Мало кто видел его смеющимся или много говорящим. Обычно он был углублен в Богомыслие и молитву, занят попечением о своей пастве. Кто бы из болящих не приходил к нему, после того, как владыка читал над ним молитву, редко кто не получал исцеления.

После причисления Богоносного владыки к лику святых и прославления его мощей силою Святаго Духа, много было воздвигнуто храмов, посвященных святому Петру. Первый из них построил на горе Ловчен в 1844 году благоразумный Петр, святителю - в честь и добрую память, себе - на усыпальницу. В последнее время, когда не стало в людях страха Божия, охладела вера и любовь многих к святому Петру. Не стало часовни на горе Ловчен. Но вечнострадающий за свой народ владыка, который в старости писал: "если бы и между турками жил, не терпел бы столько притеснений, сколько от черногорцев терплю", нашел прибежище в Боке, которую при жизни так любил. В Прчне, рядом с Котором, верующие строят новый храм во имя св. Петра, подобный Ловченскому. В городе Дортмунд в далекой Германии его рассеянные по свету чада недавно соорудили скромную часовню Господу и св. Петру, а себе во спасение. К нему припадаем и мы, многогрешные, и молитвенно вопием: "Святителю отче Петре, Цетиньский чудотворче, моли Пресвятую Троицу, Триединаго Бога, да просветит тьму нашу! "

ЗАВЕЩАНИЕ И ПОУЧЕНИЯ СВЯТОГО ПЕТРА

Богомудрый святитель Цетиньский был талантливым писателем. Все, что писал, никогда не писал ради забавы или человеческой похвалы, или желания создать свою философию и науку. Его послания по духу близки посланиям святого апостола Павла, так же как много общего в их житии. Каждое слово, вышедшее из под его пера, источает благоухание двойной любви: любви к Богу и вверенному ему народу, и самопожертвования. Все, что написано - писалось с голгофского креста: отсюда простота и полное трезвенное здравомыслие.

Здесь мы приводим его тестамент - посмертное завещание, и душеполезные отрывки из посланий на основании одног из последних изданий, подготовленные Чедо Вукавичем, под названием: Петр Первый Петрович. Фрески на камне, Издательство библиотеки "Луч", Титоград, 1965 год. Предлагая отрывок одной из его поучительных песен. Святой владыка написал и одну незавершенную "Краткую историю Черногории", писал и песни, изданные Трифоном Джуничем, издательство "Народная книга", Цетинье, 1961 год.

ПОСМЕРТНОЕ ЗАВЕЩАНИЕ СВЯТОГО ПЕТРА

От нас Владыки Петра

Благородным господам духовного и мирского чина, вождям и старейшинам и всему народу Черногорскому и Брдскому наисердечное последнее приветствие.

Каждый из вас хорошо знает и видит, как давно ослабел и не могу больше по старости, а более всего от всяческих мук и труда, которые за долгий мой век, за народ черногорский и брдский принял и претерпел, за свободу христианской веры и нашего отечества, оберегая народ и сирот, как свою душу. Видя и зная свою слабость и неизлечимую болезнь, и приближающуюся смерть, написал несколько необходимых писем и книг, и поручил отправить их после моей смерти, так и вам и всему народу черногорскому и брдскому написал и оставляю эту книгу, которую вы все слушайте и разумейте перед тем, как похороните меня.

Прошу каждого черногорца и брджанина, малого и старого, кому в чем согрешил и чем-то обидел, прошу простить меня от всего сердца и всей души, так и я прощаю всех, и малого и старого, кто мне хотя бы чем-то согрешил, прощая раз и навсегда, и на Страшном Суде Божием при Втором пришествии Христовом.

Во-первых, всему народу оставляю последнее ценное завещание и Всесильным Богом всего света, Творцом и всеми силами Небесными заклинаю всех, чтобы меня с миром в тишине и любви общенародной скромно похоронили и оплакали, и чтобы злодей злодею до тех пор не проронил ни одного горького слова.

Другая просьба и Сильным Всемогущим Богом заклиная, что на моей груди дадите слово веру нашу утверждать по всей нашей стране и епархии, по всем областям, селам и племенам, чтобы никто никого ни за что не трогал до дня святого Георгия, а до тех пор и надеюсь на Господа Спаса нашего, что смысл праведной жизни будет распространен по всей Черногории, какой сам я у всегдашнего покровителя и защитителя вымаливал и выплакивал, и это некоторым из вас говорил и раньше, что о вас и об общенародном благополучии и благочестивой жизни и забочусь, как Бог это знает и как все вы в свое время узнаете и увидите.

Кроме того, больше всего прошу вас и всех истинным Богом Вседержителем и всегдашним завещанием заклинаю, чтобы к церковному добру и имуществу никто никогда не прикасался; это ради всех вас и вашего счастья, уважайте каждого церковного служителя, монаха, как моих служителей и ваших, берегите их, помогайте им, как и я к ним, всегда внимательно относитесь. А я на свое место наследником и управителем всего моего народного и церковного имущества оставляю племянника моего Раде Томова, на которого надеюсь как на человека дела и разума, насколько благословил его Отец Небесный, и которого Богу и Царю нашему и всему народу черногорскому и брдскому навеки поручаю всем сердцем и всей душой.

В конце еще вам скажу и уточню: О, братья и народы черногорские и брдские! Послушайте и знайте от меня, который вас никогда не обманывал и плохого не желал, при смерти моей объявляю Божию истину: как неприятен каждый жадный и алчный, кто думал и говорил, что не заслужив московских денег, все их израсходовал и только немного разделил братии из тех денег, которые русский царь посылал народу. Все, кто так думает, ошибаются и грешат, и я вас заклинаю со смертного одра и каждому объявляю, что от тех московских денег ничего ни на что не израсходовал, но они все целы и нетронуты. Те деньги я получил от царя по моим просьбам, в мою честь и мое распоряжение для пользы всего сербского народа, но не расходовать их без большой нужды и большой потребности. Так это и было. Я нисколько не израсходовал из тех денег. Кроме того, что израсходовал на содержание общенародного суда до упразднения его сильными и безумными людьми. И за те и за оставшиеся деньги остаюсь перед Богом и людьми. Но я сам о тех деньгах просил русского царя и покровителя распорядиться, на что расходовать те деньги, и царь ответил, что направит официального представителя, который те деньги примет и распорядится ими через государственную канцелярию, которую он организует в нашей стране. Самая большая рана на сердце, которую возьму с собой в гроб, что не дожил до этого дня.

Если кто-то из нашего народа не примет мои последние слова и поручения как истину или если не будет слушать, что написано в этом завещании и попытается внести смущение раздор в народ словом или делом, кто бы он ни был, мирской или духовный человек, того я на смертном одре предаю проклятию и анафеме, как его, так и его потомков и весь род, да не останется от него и его дома никаких следов на земле.

Точно так же да воздаст Бог и тому, кто вас попытается отлучить от верности к благочестивой и христолюбивой России. И если кто-то из вас, черногорцев и брджан, только подумает отступиться от покровительства и надежд на единоверную и единокровную нашу Россию, пусть Всемилостивый Бог учинит так, что у него живого мясо будет отваливаться, а все земные блага отступят от него навсегда. Всем добрым и верным, которые мое последнее послание будут слушать и выполнять, мое наиусердное отеческое и архипастырское благословение из рода в род и во веки веков - Аминь.

Святитель Петр Цетиньский, бывший Черногорским митрополитом в течение 46 лет, почитается как святой не только в своей стране, но и в России - он причислен к лику Собора Санкт-Петербургских и Ладожских святых Русской Православной Церкви. Из исторических источников о митрополите больше известно как о великом правителе, и его духовное делание во многом осталось сокрытым для потомков. Отчасти оно приоткрывается в письмах святителя, выдержки из которых предлагаются автором статьи.

Святитель Петр Цетиньский был Черногорским митрополитом сорок шесть лет - с 1784 по 1830 года. Его честные мощи почивают в храме Цетиньского монастыря, который ежегодно посещают тысячи русских паломников и туристов. Это одна из главных святынь обители, вместе с десницей святого Иоанна Предтечи и копией Филеримской иконы Божией Матери.

В самой Черногории святитель Петр начал почитаться как святой ещё в XIX веке, но мало кто из приезжающих в Цетинье русских знает, что с недавних пор он прославлен и нашей Церковью - в апреле 2000 года святитель Петр Цетиньский был причислен к лику Собора Санкт-Петербургских и Ладожских святых Русской Православной Церкви.

В Санкт-Петербурге святой Петр был трижды.

Первый раз - в 1765-1766 годах, когда он, ещё будучи молодым иеродиаконом, приехал в Россию вместе со своим дядей митрополитом Василием для получения образования. После кончины митрополита Василия святому Петру пришлось вернуться на родину.

Второй раз он приезжал в Санкт-Петербург после 1773 года, уже в сане архимандрита, когда его дядя митрополит Савва послал святого Петра в Россию за помощью. Однако императрица Екатерина II не захотела даже принять его, так что поездка оказалась безуспешной.

Наконец, в третий раз он приезжал в 1884 году, будучи избранным и рукоположенным в сан митрополита Черногорского. К сожалению, и в этот раз безуспешно. Еще загодя святитель Петр писал князю Потемкину, прося устроить аудиенцию у императрицы. Однако вместо помощи Потемкин оказал противодействие и через три дня после прибытия святителя в Санкт-Петербург князь приказал насильно выслать его из России. Когда Екатерина II позднее узнала об этом, то просила его вернуться, но святитель Петр отказался, однако сказал посланным: «Прошу Её Величество знать, что я всегда буду предан русскому царскому престолу». И он вполне доказал истинность своих слов всей последующей жизнью.

С начала XVIII века в Черногории власть митрополитов была не только духовной, но и вмещала в себя многие функции, свойственные светским правителям. При этом власть переходила от дяди к племяннику. Первым таким правителем из рода Петровичей-Негошей стал митрополит Даниил, после его смерти преемником стал митрополит Савва. Он, в свою очередь, выбрал себе преемником святителя Петра в 1758 году, когда ему было всего десять лет. Монашеский постриг будущий святитель принял в двенадцать лет в Цетиньском монастыре, где ныне почивают его честные мощи. Здесь же он и проходил обучение под руководством инока Даниила. После первого возвращения из России иеродиакон Петр был рукоположен во иеромонаха и стал ближайшим помощником своего дяди митрополита Саввы.

Примечательно, что в это время на короткий срок правителем Черногории стал русский. Некий Степан Малый в 1768 году выдал себя за русского царя Петра III (скончался в 1762 г.), говоря, что он будто бы сумел выжить. При поддержке князя Долгорукого, прибывшего из Санкт-Петербурга, самозванцу удалось убедить в этом черногорцев, признавших его как своего царя. Пять лет спустя, в 1773 году, Степан был убит своим слугой, которого подкупил скадарский паша. Это событие вызвало смуту в Черногории, и для того, чтобы заручиться поддержкой России в её преодолении, святой Пётр как раз и отправился второй раз в Россию.

В 1784 году святой Петр был избран народом на черногорский престол и в сербском городе Сремские Карловцы принял хиротонию в епископский сан с наречением митрополитом Черногорским, Скендерийским и Приморским.

Во время возвращения из его третьей поездки в Россию скадарский паша Махмуд Бушатли с восемнадцатью тысячами солдат, большую часть которых составляли албанцы-католики, напал на Черногорию и сжег Цетиньский монастырь, а также ряд селений. Святитель вернулся в разорённую страну. То, что он привез с собой картофель, неизвестный дотоле в Черногории, спасло многих жителей от голодной смерти.

В 1796 году Махмуд-паша снова напал на Черногорию - дважды он приходил с армией, в июле и в сентябре. Под предводительством святителя Петра черногорцы оба раза разбили превосходящие силы турок, а во втором сражении сам Махмуд-паша был убит и голова его отнесена в Цетинье. Череп этого паши и доныне хранится в монастыре.

Благодаря таким победам Черногория добилась фактической независимости. Они были оценены и в России - императрица Екатерина II по этому случаю наградила святителя Петра орденом святого Александра Невского с бриллиантами.

После падения Венецианской республики в 1797 году ее владения в черногорском приморье отошли к Австрии. Местные жители возмутились этим, и святитель Петр установил для них местное гражданское правление. В последующие годы он успешно противостоял усилиям австрийцев подчинить себе эти земли.

В 1805 году Австрия уступила их Франции и так началась многолетняя борьба черногорцев с Наполеоном. Поначалу, действуя совместно с русским флотом, черногорцы смогли достичь значительных успехов - в течение 1806 года французы были выбиты из всех приморских крепостей и городов. Святитель Петр обратился к российскому императору с предложением создать под протекторатом России Славяно-Сербское государство со столицей в Дубровнике. Но в 1907 году Александр I заключил мир с Наполеоном, и русские войска покинули Черногорское приморье. Оказавшись одни в борьбе с французами, черногорцы были временно оттеснены с приморья, но предпринятый французами поход вглубь Черногории, окончился поражением десятитысячной французской армии.

В 1812 году всё так же под руководством святителя Петра черногорцы одержали победу при Скадаре над союзниками французов - турками, а осенью 1813 года святитель Петр с помощью английского флота полностью освободил приморье от французских войск. После этого на народном собрании было принято решение о присоединении Приморья к Черногории.

Однако в 1814 году российский император Александр I попросил уступить приморье австрийцам, к которым оно отошло по решению Венского конгресса, и святитель Петр с большим сожалением подчинился. В мае 1915 года черногорцы покинули Котор, лишившись столь тяжело завоеванного выхода к морю.

Уже ближе к концу правления святителя Петра в 1820 году к Черногории был присоединен освобождённый от турецкого ига район реки Морача.

Как видно из этих фактов, святителю Петру пришлось прилагать немало усилий, чтобы защитить свой народ от самых разнообразных внешних захватчиков. Но при этом святитель старался преодолеть и множество внутренних неурядиц. Он защищал сирот от притеснений злодеев, боролся с суевериями, восстанавливал благочестивые порядки. Особенно святитель заботился о бедных и, чтобы помочь голодающим, нередко продавал или обменивал на хлеб ценные церковные вещи.

А более всего он боролся против укоренившегося тогда в черногорцах обычая кровной мести, из-за чего целые семьи и кланы истребляли друг друга. Святитель неустанно трудился над тем, чтобы помирить враждующих. По его инициативе был принят в Черногории первый свод законов. Все важные решения он принимал созывая совет с представителями основных племён и родов. Как видно из писем, воздействовать на своих подданных он всегда старался мирно, уговорами и убеждениями, действуя как духовный отец, а не применяя силу, как поступил бы светский правитель.

Скончался святитель Петр Цетиньский в 1830 г., на восемьдесят первом году жизни, сказав перед смертью своему преемнику-племяннику: «Молись Богу и держись России».

Кода через четыре года были обретены его мощи, оказалось, что они нетленны. Митрополит Петр был причислен к лику святых, и честные мощи поместили в храме Цетиньского монастыря, где они и поныне доступны для поклонения.

Из исторических источников о святителе Петре больше известно как о великом правителе, и его духовное делание во многом осталось сокрытым для потомков. Отчасти оно приоткрывается в письмах святителя. В них он много и строго обличает народ, его слова подобны обличениям ветхозаветных пророков и святых отцов древности, например святителя Иоанна Златоуста, обличавших своих современников не из гнушения ими, а из любви и желания сделать их лучше и спасти от внутреннего зла, которое, по слову святителя Петра, причиняет больше вреда, чем «все враги и все диаволы на свете». Та миссия по примирению черногорских племён, которую он самоотверженно исполнял во все годы своего служения, была повторением той миссии, какую в древней Руси исполняли русские святители, примиряя между собою враждующие русские племена и княжества, во исполнение слов Господа: «блаженны миротворцы».

Ниже предложены некоторые извлечения из писем святителя Петра, которые могут дать представление о нём и его трудах и принести нам не меньшую пользу, чем они приносили своим адресатам двести лет назад.

Всем нам, любезные братия мои, предстоит умереть, и тяжко нам будет, если друг друга, живя на этом свете, не любим, если не примиримся с нашими противниками, на которых имеем обиду, и если, один другого оскорбляя, не простим, - то не будем иметь в том мире вечного покоя и блаженства, и не простит нам Отец Небесный наши согрешения.

Итак, ради Бога, Который есть единственное и вечное наше благо и ради вечного веселия и радости, которое Бог уготовал всем послушным [Ему] в райской сладости нескончаемо жить и наслаждаться Его божественного лицезрения, снова прошу вас: послушайте то, что вам пишу, и так будете от Бога благословенны и так вам Бог дарует в этом мире всякое счастье и добрый успех во всем, а в том мире - вечную радость, которую вам и всем христианам от всего сердца желаю и остаюсь, в надежде, что вы послушаетесь моей просьбы, вашим доброжелателем.

Из послания Радуловичам, 1805. г.

Вижу, что вы каждый день всё больше преуспеваете в своем самовольстве и беззаконии, и что вам милее зло и позор, чем добро и почтение, что же, пусть будет вам по желанию вашему. Я же от всего [вашего] злого и доброго ухожу, и отныне не зовите меня в ваши дела, не хочу в них вмешиваться, но остаюсь уже ненужным, ваш доброжелатель, несчастный... Владыка Петр.

Из послания Черногорцам и Брчанам, 1812. г.

Люди стоят того, чтобы ожидать зла от этого и того мира, - те, кто самовольно делает всякое зло и никогда не слушает, если им говорить о добре.

Из послания Дробнячичам и Жуплянам, 1817. г.

Народ не даёт мне ничего, и не ищу я, чтобы мне давали какие-либо вещи, но только чтобы прекратили междоусобное кровопролитие и оставили беззаконные дела, и чтобы жили в мире и любви христианской...

И не удивляйтесь, мой дорогой отец архимандрит. Мы, сербы, такие, не знаем и не хотим знать другого, но [хотим] один другого вгонять в несчастье и бесчестью подвергать, и если кто-то больше заботится о пользе всего народа, то с большей завистью против него вооружаются, ибо в сербском народе, как и в греческом, царствует гордость.

Из послания архимандриту Арсению (Гаговичу), 1804. г.

Люди, которые идут путём Божиим, чтобы служить и угождать Богу, не думают ни о каком зле... и не говорят сами о себе, что они святые, но что грешные и окаянные. А тот монах [Аввакум], который до недавнего времени был в Шумадии, - грабитель и разбойник; он и сейчас делает грабительские и разбойничьи дела, подговаривая глупцов на зло, чтобы людская кровь проливалась; и еще имеет дерзость говорить, что он - святой и Божий посланник! Итак, мало того, что он подстрекатель, но ещё и хулитель преблагого Бога и ругатель чина монашеского. Ведь Бог в Своей заповеди наистрожайшим образом запретил всякое злодейство и беззаконие, а истинный монах желает быть добрым и смиренным человеком, слушаться заповедей Божиих, и не допустить ни делом ни помышлением ничего, что было бы противно воле Божией.

Человек, который служит Богу и хочет спастись, не захочет и зверя убить, и даже сказать, чтобы его убили, а уж тем более человека, подобного себе; ибо он не желает никому зла, но всякому [желает] добра, помышляя, что все люди от одного отца Адама и одной матери Евы произошли, и что Бог каждого сотворил и заповедал, чтобы одни другим делали добро, а не зло.

Теперь рассудите, может ли подстрекатель на кровопролитие быть святым в то же самое время, когда делает так, что люди гибнут и режут друг друга? Святость состоит не в том, что он ходит, дабы легче ввести народ в заблуждение, с непокрытой головой, босой и оборванный, но святость заключается в правой вере и добрых делах, как заповедал Бог.

Итак, не будьте безумными, и не дайте упомянутому монаху обмануть вас, так чтобы вы стали верить его лжи, о чём впоследствии будете раскаиваться, но отвергните его, чтобы его между вами не было.

Из послания Кучанам и другим, 1819. г.

Среди многих духовных непорядков находится весьма дурной и неприличный обычай, укоренившийся с давних времен, чтобы попы этой епархии ходили вооружёнными, совершенно как и мирские люди, и не имели на себе ни одного священнического знака, по которому можно было бы опознать их священнический сан. Я сам всегда желал и настаивал, чтобы это неприличное и позорное дело было истреблено, и чтобы духовные люди в благопристойный образ были приведены... Сего ради вам архипастырски повелеваем: после получения этого моего объявления чтобы ни один священник не имел оружия, не носил красную шапку, и не сбривал бороду, но в благопристойном чине пастырского смирения, кротости и боголюбии ходил и словесное стадо Христовых овец на путь спасения наставлял и учил... Если же какой-то священник между вами будет этому моему объявлению непослушен, и не захочет оружие оставить, и шапочку фиолетового цвета носить, также и отпускать бороду, такой пусть оставит епитрахиль и священство...

Из послания Бококоторскому священству, 1808. г.

Монахи пусть смотрят за своими церквами и монастырскими делами, и не вмешиваются в дела мирских священников, а мирские священники пусть остаются с обязанностью венчать и заботиться каждому о своём приходе, за который Самому Богу даст ответ на Страшном Суде после второго пришествия Христова. Священникам надлежит быть светильником и зеркалом для народа, пастырями и учителями, вождями и наставниками словесного стада Христова, которые ведут и наставляют христиан на путь спасения, подавая им пример своею доброй и богоугодной жизнью. Но когда священники разлагают и портят народ, и более из-за скверного прибытка и жадности, - от кого тогда добру учиться, или хороший пример и наставление принять? И как тогда народ может быть спасен?..

Из послания Ришнянам, 1808. г.

Сегодня с великим возмущением я узнал о злых и проклятых делах, которые исходят от одного проклятого исчадия, сына некоего попа из Враньа, из Зете, и от его друзей... которые ради... презренной выгоды взимать деньги обманывают простодушный народ и наказывают неких «ведьм»... и прочие выдумки всячески распространяют между людьми, которые без всякого размышления верят их лжи и... бедных женщин мучают и терзают, говоря, что они ведьмы, [и будто бы] съели этого и того юношу, а на этого и того, который в бою погиб, с левой стороны дохнули и поэтому он погиб. О Боже мой, чудовищная слепота, чудовищное безумие и чудовищное суеверие и злой помысел! Как могут люди верить таким негодным байкам, неужто не видят, что их обманывают для взимания денег, и что им продают ложь за наличные деньги? Как может какая-либо женщина убить кого-то, если она его ничем не ударила и не дала ему ничего отравленного есть или пить? Как она может его съесть, когда его тело явно в гроб положено целым! Вы говорите, что ведьма по ночам летает, а как она может лететь, когда её тело на постели лежит? Вы отвечаете, что их дух летает, но я вам говорю и Богом заклинаю, что быть не может такого, чтобы дух человека ночью или днём из тела вышел и опять в тело вернулся, ибо тело без духа становится мёртвым, а мёртвых никто воскресить не может, только сам Творец неба и земли, Бог, Своей силой и благоволением.

Я сам по миру в некоторые места ходил и несколько книг читал, и нигде не нашёл, и никто мне не сказал, что есть ведьмы и изгонители ведьм, а только между слепым и несчастным сербским народом [это есть], так как он слеп и поэтому больше верит лжи, чем Евангелию Христову и Христову учению и заповедям.

Поэтому всех вас, цермничане, великого и малого, мужского пола и женского, и [любого] возраста, сильным и страшным Богом Вседержителем и честным Крестом и пресвятой Богородицей и всеми силами небесными троекратно и трехсоткратно заклинаю, чтобы от этого злого и пребеззаконного дела удалились, чтобы этих негодных баек не слушали, чтобы к ним не ходили, чтобы их к себе не пускали, чтобы им ни в чём не верили и чтобы невинных людей не мучали. А вам, всем священникам во всех селах и племенах, пишем и властью нам от Бога данной наижесточайше запрещаем и говорим, чтобы для тех, кто не послушает этого письма, не совершать ничего церковного, но они и их дома пусть остаются под жестоким проклятием отлучения; также [будет] и тем священникам, которые против этого моего письма станут поступать, а правых и добрых поручаю Богу и остаюсь ваш доброжелатель, Владыка Петр.

Послание Цермничанам, 1830. г.